– Это прекрасная идея! – сказал рыцарь.– Я называю это соломинкой, – ответил Мерлин.– Почему?– А почему бы и нет?Рыцарь передернул плечами и стал втягивать жидкость через тростинку. Сначала жидкость была горькой, но с каждым глотком пить ее было все приятнее, а в конце она показалась рыцарю по-настоящему вкусной. С благодарностью рыцарь вернул Мерлину кубок.– Ты можешь продавать этот напиток. Его станут покупать кувшинами.Мерлин только улыбнулся.– А что это я выпил? – спросил рыцарь.– Жизнь, – ответил Мерлин.– Жизнь?– Да, – сказал мудрый волшебник, – разве ты не почувствовал сначала горечь, а затем, когда выпил больше, приятный вкус напитка?Рыцарь утвердительно кивнул головой:– Да, а последние глотки были самыми вкусными.– Так случилось, потому что ты стал принимать то, что пьешь.– Ты хочешь сказать, что жизнь прекрасна, когда ее принимаешь? – спросил рыцарь.– А разве нет? – спросил Мерлин, поднимая брови от удивления.– Неужто ты хочешь, чтобы я смирился с этими доспехами?– Э-э, – произнес Мерлин, – ты не родился в этих доспехах, а сам надел их на себя. Ты не спрашивал себя, почему ты сделал это?– А почему я не должен был их надевать? – последовал раздраженный ответ.Раньше рыцарь никогда не задавался этим вопросом. В этот момент он почувствовал сильную головную боль.– Ты сможешь ясно мыслить, когда восстановишь свои силы, – сказал Мерлин.При этом волшебник хлопнул в ладоши, и перед рыцарем выстроились белки; каждая из них держала в зубах орех. Они по очереди влезали рыцарю на плечо, раскусывали орех и, перемолов его зубами в кашицу, пропихивали сквозь забрало. Кролики точно так же кормили его морковью, а олень измельчал для него корни и ягоды. Такой способ кормления вызвал бы отвращение у брезгливого человека, но что мог поделать рыцарь, пленник собственных доспехов, живущий в глухом лесу?Животные постоянно кормили рыцаря, а Мерлин давал ему большой кубок, наполненный Жизнью, и тростинку, чтобы пить. Постепенно у рыцаря прибывали силы и появлялась надежда.Каждый день он задавал Мерлину один и тот же вопрос:– Когда я избавлюсь от доспехов? И каждый раз Мерлин отвечал:– Терпение! Ты видишь сам, как долго это длится. От них так просто не избавишься.Однажды ночью животные и рыцарь слушали, как волшебник играл на лютне последний хит трубадуров: «Внемли рассказу о забытых днях, о неприступных дамах и лысых королях».Как только Мерлин закончил играть, рыцарь задал вопрос, давно не дававший ему покоя:– Правда ли, что ты учил короля Артура? Лицо волшебника оживилось.– Да, я был его учителем, – ответил он.– Но как ты прожил столько лет? Ведь прошли столетия с тех пор, как Артур умер! – воскликнул рыцарь.– Прошлое, настоящее и будущее – это одно целое, если ты стоишь у Источника, – ответил Мерлин.– Что это за источник? – спросил рыцарь.– Это невидимая магическая сила, начало всего.– Мне это непонятно, – сказал рыцарь.– Это потому, что ты пытаешься все постичь разумом, а разум ограничен.– Но я достаточно умен, – возразил рыцарь.– Да, – подхватил волшебник, – и твой ум заковал тебя в доспехи.Рыцарь не смог возразить. Он вдруг вспомнил, что сказал ему Мерлин при первой встрече.– Ты говорил, что я надел доспехи, потому что боюсь.– А разве это не так? – спросил Мерлин.– Нет, я надевал их, чтобы защитить себя в бою.– Ты боялся, что тебя могут серьезно ранить или убьют, – добавил Мерлин.– Это может случиться с каждым. Мерлин отрицательно покачал головой:– А для чего тебе воевать?
– Чтобы доказать, какой я хороший, добрый и любящий рыцарь.– Если ты действительно хороший, добрый и любящий, зачем тебе понадобилось доказывать это? – спросил Мерлин.Со свойственной ему привычкой рыцарь не стал обдумывать сказанное – он безмятежно уснул.Однако наутро его преследовала только одна мысль: разве я не хороший, добрый и любящий? С этим он снова обратился к Мерлину.– А что об этом думаешь ты сам? – спросил его Мерлин.– Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?– А ты всегда ищешь ответ, задавая вопросы другим?Рыцарь сердито зашагал прочь, еле слышно ворча на Мерлина.– Ох уж этот Мерлин! – бормотал он. – Иногда он просто действует мне на нервы!С глухим ударом он бухнулся своим окованным телом, садясь под дерево, чтобы поразмыслить над словами волшебника.И о чем же он думал?– Может ли такое быть, – произнес он громко, разговаривая сам с собой, – что я не хороший, не добрый и не любящий?– Возможно, – пропищал тоненький голосок, – иначе ты не сел бы на мой хвост!– Что?Рыцарь внимательно посмотрел в сторону и совсем рядом заметил маленькую белку. Ее хвоста не было видно.– Ах, прости! – сказал рыцарь, отодвигая ногу, чтобы белка смогла высвободить хвост. – Надеюсь, тебе не слишком больно. Я плохо вижу – мне мешает забрало.– Это очевидно, – ответила белка, как ни в чем не бывало. – Поэтому тебе часто приходится просить прощения за нанесенные обиды.– Мало мне дерзости волшебника, теперь еще и белка дерзит, – проворчал рыцарь. – Я не намерен с тобой разговаривать.Преодолевая тяжесть доспехов, он начал подниматься. И вдруг с удивлением посмотрел на нее:– Эй… да ведь ты говоришь!– И, к своей чести, отмечу, что не стала кричать, – ответила белка, – хоть ты и сел на мой хвост.– Но животные не могут разговаривать, – сказал рыцарь.– Еще как могут, – возразила белка, – просто люди к ним не прислушиваются.Рыцарь изумленно покачал головой:– Так ты и раньше со мной разговаривала?– Конечно, каждый раз, когда раскусывала орех и пропихивала тебе в забрало.– Почему же я слышу тебя только сейчас?– Меня восхищает твое любопытство, – произнесла белка, – но почему ты не воспринимаешь вещи естественно, как они есть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16