Он был такой толстый, что казался поперек себя шире. Одет он был в просторные алые одежды, складками падавшие к его ногам. На голове у него была шапочка из белого бархата, затейливо расшитая золотыми нитками и украшенная бриллиантами. На носу корабля Инга заметил странной формы клетку, а в центре — ящики из сандалового дерева.
Когда корабль был уже близко от берега, толстячок спрыгнул с кресла и отвесил несколько поклонов собравшимся островитянам, энергично махая своей белой шапочкой. Лицо у него было круглое и румяное, как яблоко. Вдосталь накланявшись, он улыбнулся такой веселой улыбкой, что Инга понял: толстяк — человек добродушный.
Корабль уткнулся носом в берег и остановился так внезапно, что толстячок был застигнут врасплох и чуть было не полетел с кресла в море. Но он вовремя ухватился за кресло одной рукой, а другой за волосы одного из гребцов и усидел на месте. Затем он снова помахал бархатной шапочкой, украшенной бриллиантами, и весело крикнул:
— А вот и я! А вот и я!
— Вижу, вижу, — отозвался король Киттикут, кланяясь незнакомцу.
Толстячок оглядел серьезные лица пингарейцев и страшно расхохотался. Этот смех оказался настолько заразительным, что на лицах пингарейцев появились улыбки, а кое-кто тоже засмеялся.
— Ха-ха-ха! Хо-хо-хо! — покатывался со смеху толстяк. — Не ожидали небось, а? Хи-хи-хи! Вот потеха! Но я все равно приехал.
— Замолчи! — вдруг раздался низкий ворчливый голос. — Неужели ты не видишь, что выглядишь по-дурацки?
Все стали переглядываться, чтобы понять, кто это высказал упрек, но говорившего не увидели. У гребцов на корабле лица были суровые и серьезные, да и островитяне тоже тут были ни при чем. Но толстячок ничуть не обиделся и не смутился.
К гостю обратился король Киттикут:
— Добро пожаловать в королевство Пингарею, — торжественно провозгласил он. — Не соблаговолите ли сойти на берег и рассказать нам, кого мы имеем честь принимать на нашем острове?
— Спасибо, с удовольствием, — отозвался толстячок, встал со своего кресла-трона и, спустившись на берег, не без труда заковылял по песку. — Я король Ринкитинк, и мой замок стоит в городе Гилгод королевства Ринкитинкии. А прибыл я на Пингарею, чтобы собственными глазами взглянуть на монарха, который присылает мне такие красивые жемчужины. Я давно собирался навестить ваш остров и вот, наконец, прибыл.
— Очень рад, — отозвался король Киттикут. — Но почему у вашего величества столь скудная свита? Разве не опасно королю большой страны пускаться в плавание на одном корабле всего лишь с двадцатью людьми.
— Так-то оно так, — усмехнулся толстячок, — только мои подданные вообще не разрешают мне странствовать, потому я взял и уехал потихоньку. Сбежал!
— Сбежал? — удивленно воскликнул король Киттикут.
— Ну да! Правда, потеха! Хи-хи-хи! — Подумать только! Король взял и сбежал от своих подданных. — Хо-хо-хо! Хе-хе-хе! Но ничего не попишешь, именно так я и поступил. Другого выхода у меня не было.
— Но почему? — продолжал удивляться король Киттикут.
— Они боятся, что со мной что-нибудь случится. Они мне не доверяют. Вот умора! Не доверяют своему собственному королю. Хи-хи-хи!
— На нашем острове с вами ничего не случится, — сказал Киттикут, делая вид, что не замечает странных манер своего гостя. — Когда же вы пожелаете вернуться домой, я снабжу вас подобающей свитой из моих людей. Пока же милости прошу ко мне во дворец, где будет сделано все, чтобы вы чувствовали себя как дома, удобно и счастливо.
— Очень признателен, — сказал Ринкитинк, надевая набекрень свою бархатную шапочку и сердечно пожимая руку собрату-монарху. — Я буду чувствовать себя как дома, если у вас, конечно, дают плотно поесть. А что касается счастья — так моя беда состоит в том, что я слишком счастлив. Ха-ха-ха! Но погодите! Я же привез вам подарки. Велите вашим людям отнести их во дворец.
— Ну конечно, — отвечал польщенный Киттикут и тотчас же отдал соответствующие распоряжения.
— Кстати, — продолжал толстяк, — пусть заодно выгрузят и моего козлика.
— Козлика? — удивленно воскликнул король Пингареи.
— Именно! Моего козлика Билбила! Я всегда езжу на нем, когда покидаю свой дворец. Я, друг Киттикут, немножко полноват. Видишь — самую малость! Ха-ха-ха! Хо-хо-хо!
Пингарейцы стали стаскивать с корабля тяжелую клетку, но в этот момент услышали: «Да поосторожней вы, негодяи!» Люди страшно удивились, потому как слова явно были произнесены козлом. Это их так потрясло, что они уронили клетку на песок.
— Ну вот, разве я не предупреждал?! — раздраженно произнес тот же голос. — Теперь вы мне ободрали левую переднюю коленку. Ну почему вы такие неуклюжие?
— Спокойно, спокойно, Билбил, — примирительно заговорил Ринкитинк. — Не ругайся. Не забывай, что мы в гостях. — Затем он обернулся к Киттикуту. — На вашем острове, насколько я понимаю, нет говорящих козлов?
— У нас вообще нет ни коз, ни козлов, — отвечал Киттикут. — А также никаких говорящих животных.
— Я, признаться, и сам был бы рад, если бы мой козлик не умел говорить, — сказал Ринкитинк, смешно подмигивая Инге и глядя на клетку. — Временами он бывает очень сердит и невоздержан на язык. Сначала я думал, что очень хорошо иметь говорящего козлика, с которым всегда можно перекинуться словом в поездках по городу, но — хи-хи-хи! — этот негодяй обращается со мной так, словно я какой-нибудь трубочист, а не король. Правда, умора! — последние слова были обращены принцу Инге, которого Ринкитинк вдобавок пощекотал под подбородком, к немалому смущению мальчика.
— А почему вы не катаетесь на лошади? — спросил Киттикут.
1 2 3 4 5 6 7