Вероятно, ее забирали на выставку. У Питера хватило чутья и мудрости промолчать: пусть не знает, что он забыл об этом складе, и неизвестно почему нырнул в отверстие трубы.Зато он передал ей слова Бетси и изобразил черного кота, а Дженни ахала и смеялась.И все же что-то ее заботило. Иногда ни с того ни с сего она два-три раза лизала его, а потом смотрела с любовью и печалью. Что-то тревожило ее, но Питер никак не мог угадать, что это такое. Ведь не всегда решишься спросить другого, о чем тот думает.Однажды Дженни куда-то отлучилась и пришла совсем расстроенная. Ласково поздоровавшись с ним, она забилась в угол кровати, поджала передние лапки и уставилась в стену. Питер знал, что именно так сидят и смотрят кошки, когда им не по себе.Больше выдержать он не мог. Он подошел к ней, лизнул ее, ощутив соленый вкус, и сказал:– Дженни, что с тобой? Скажи мне… Может, я помогу…Дженни долго плакала и не отвечала. Потом она встряхнулась, лизнула себе спинку и бока и повернулась к Питеру.– Не обижайся, – сказала она. – Я должна тебя бросить.Питер ощутил такую боль в сердце, словно туда всадили нож.– Зачем? – спросил он. – Если ты уходишь, я уйду с тобой.– Нет, – ответила Дженни. – Меня уводит Демпси.Питер не сразу понял, о ком она говорит; а когда понял, страшно зарычал, и хвост его заметался из стороны в сторону. Он ясно увидел огромного наглого кота, угрожавшего ему когда-то. Но при чем тут Дженни?Тем временем она продолжала:– Такой у нас закон. Когда тебя зовет кот, ты должна с ним идти. Теперь Демпси сказал, что больше ждать не хочет.– Неужели ты хочешь с ним уйти? – спросил он.– Что ты! – вскричала она. – Я его ненавижу!.. Я его молила и просила меня отпустить. Он не соглашается.Питер почувствовал, что она что-то скрывает. Он знал почти все кошачьи законы, они казались ему хорошими, умными и понятными. И он спросил:– Что я могу сделать, чтобы ты осталась со мной? Если ты не скажешь, я спрошу Демпси.И Дженни поняла, что он уже взрослый.– Ты можешь сразиться с ним, – сказала она и снова заплакала.– Что ж, – сказал Питер. – Ты научила меня сражаться.Но Дженни все плакала.– Понимаешь, – проговорила она в конце концов. – Ты должен убить его, а он такой огромный и сильный… Если он тебя убьет, я умру. Лучше мне с ним уйти.– Я тоже сильный, – сказал Питер.– Конечно, – подхватила Дженнн, – но у тебя есть тайна… ты не кот… Наверное, потому я тебя и люблю… А он кот из котов, он знает всякие подлые приемы… Не надо, не иди!.. Ты меня забудешь, все пройдет…– Нет, – сказал Пятер. – Я тебя не пущу. Я сражусь за тебя, как велит закон, и убью Демпси. Я его не боюсь.Сам он не вполне в это верил, во Дженни воскликнула:– Я знаю!.. Ты ничего не боишься!.. Как хорошо, когда есть защита…И от этих слов Питер стал спокоен.– Ну, Питер, – сказала она совсем другим тоном, – я могу тебе помочь только одним. Давай тренироваться. У нас еще три дня. Потом он позовет меня ночью, с улицы.– А выйду я, – сказал Питер.– Помни, – снова начала Дженни, – он не будет биться честно.– Знаю, – сказал Питер. – А я буду.Дженни глубоко вздохнула. Все-таки она не совсем понимала людей.– Что ж, – сказала она, – давай тренироваться.Так начались страшные дни. Питер учился защищать себя и убивать другого. Когда ов увидел в первый раз красную полоску на белой манишке, он чуть не отказался от своего замысла и горько плакал. Но Дженни была тверда. Она не давала пощады ни ему, ни себе, и они бились целый день, а ночью на императорском ложе зализывали друг другу раны.
На третий день занятий не было, и Дженни не позволила Питеру есть. Он спал до вечера, она его грела, а иногда вылизывала всего, целиком. Уже совсем стемнело, когда Питер вскочил. Голова у него была ясная, он ощущал свою силу. Скорее чутье, чем зрение, подсказало ему, что Дженни рядом. Не оборачиваясь к ней, он обратился в слух.Тогда и услышал он приглушенный голос и узнал его.– Дженни, выйди ко мне… ко мня-я-у!..Питер глухо зарычал и пополз к отверстию. Дженни что-то причитала ему вслед, а он, весь подобравшись, полз на брюхе туда, откуда слышался истошный крик.
Уже рассвело, когда Дженни спрыгнула наконец с кровати и закричала:– Питер, Питер! Что он с тобой сделал?Питер сказал ей:– Я его убил. Кажется, и он меня убил. Прощай.Она лизала его и поливала слезами. Он сказал еще:– Где ты, Дженни? Я тебя не вижу…– Питер, Питер! – взывала она. – Не оставляй меня, не надо. Глава 25. КАК ЭТО ВСЕ КОНЧИЛОСЬ – Питер, Питер, – слышал он сквозь тьму – Не оставляй меня, не надо…Ему было бы легче уплыть туда, где нет ни боли, ни битвы, ни бездомных ночей. Он очень устал. Но голос не отпускал его:– Питер… Питер… вернись ко мне!..На секунду он увидел белый потолок и какие-то лица. Он закрыл глаза. Свет был слишком ярок, а когда он снова открыл их, он увидел почему-то не Дженни, а маму.– Питер, Питер!.. – взывал все тот же голос. – Ты меня узнал?Он узнал ее, но как же она его узнала?В глазах, глядевших на него, отражались толстые белые лапы и белая голова. Кто принес его домой, почему плачет мама над чужим котом? Сердце у него упало: где Дженни? Почему ее не принесли? А может быть, мама мерещится ему, и сейчас он увидит Дженни?.. Слезы – ее ли, мамины ли – падали ему на щеки; и он опять закрыл глаза.Тогда с ним случилась странная вещь. Серая светящаяся мгла была пропитана Дженни, нет, просто была ею, словно он погрузился в нежный рыжевато-серый мех. Он расслабился от счастья, но другой мир не отступал. Какието люди склонились над местом, где он лежал. Он открыл глаза, оба были в белом. Ну, это понятно: он ранен, и к нему позвали доктора, а с ним пришла сестра. Да, конечно, он ранен в бою. Левая задняя лапа не двигается, и передняя правая, ведь Демпси прокусил их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19