Что у тебя за проблема?
Майки закончил свое дело, застегнулся и молча прошел к раковине помыть руки.
— Так какие у тебя проблемы? Майки молча мыл руки.
— Хорошо, я скажу, какие у тебя проблемы. Это ведь то, что ты хочешь? А? Ну ладно. Твоя проблема в том, что ты офигенно высокомерный. Ты можешь играть в американский футбол лучше, чем я. Возможно, ты танцуешь лучше, чем я, но во всем остальном, кроме этого, ты мне завидуешь. Ты бы все отдал, чтобы сменить это, — сказал Марио, указывая на кожу Майки.
— О, неужели? — устало спросил Майки.
— Да так и есть, чувак. Я не расист — у меня полно черных друзей, но я тебе вот что скажу: большинство из них такие же, как ты, — высокомерные.
— Что ж, Марио, — спокойно сказал Майки, — почему бы тебе не надеть белый капюшон, не вытереть мочу с твоего игрушечного пистолетика и не застрелить меня, сделав миру одолжение, если ты так себя чувствуешь?
— Что за бред ты несешь?
— Я говорю, — повысил голос Майки, — я говорю, что ты — дерьмовая башка, что у тебя вообще нет никакого понятия. Ты все время твердишь о том, что мне надо сменить цвет кожи. Ты когда-нибудь себя слышал? Ты когда-нибудь слышал, как ты говоришь? Как одеваешься — видел? Или как руки пожимаешь? Если кто-то и хотел бы сменить кожу, так это ты. Ты так хочешь стать своим парнем, что от этого тошнит.
— Брэд, я…
— А что касается расизма, так это точно бред, — продолжил Майки, почти пропев последнее слово. — У тебя предубеждение насчет черных, и, пока существуют такие как ты, перед нами будут захлопывать двери, если только мы не будем в боксерских перчатках, беговых кроссовках или с микрофоном. Если мы не соответствуем образу, то люди чувствуют угрозу. Ты боишься меня.
— Не боюсь я тебя. — Марио выпрямился во весь рост. — Я тебя сделаю в любой день.
— Сомневаюсь, Марио. Ты слишком глуп, чтобы понять, что я говорю, не правда ли? Ты боишься меня, потому что я умнее. Ты еще не понял, что я так и не начал тебя ненавидеть. На самом деле я смеюсь над тобой даже меньше, чем над кем-либо другим. Твоя проблема в том, что ты себя слишком серьезно воспринимаешь. — Майки повернулся к двери и смеясь покачал головой. — На самом-то деле жаль, потому что, несмотря на то, что ты расист и у тебя нет ни личности, ни чувства юмора, ты все-таки неплохой парень. — Майки вышел из туалета, оставив Марио переваривать сказанное. В дверях Майки повернулся и добавил: — Итак, между нами. Если захочешь меня «сделать», позаботься, чтобы с тобой было еще несколько приятелей.
Шум был оглушающим. Вудси вопил «Кантри роудс», а три сотни пьяных отдыхающих раскачивались и подпевали. Большинство из них поднимали вверх бутылки и кружки, показывая, что им нужно добавить. Майки быстро успокоился после стычки с Марио и сфокусировал свое внимание на девушке из Кента.
У Брэда были проблемы из-за того, что ему приходилось метаться между несколькими девчонками. С момента приезда на Ибицу это был для него самый насыщенный сексом период (а может, и вообще в жизни). С Вероникой он спал еще несколько раз, и ее одной было достаточно, чтобы лишить его сил. Прошло два дня после того, как ему пришлось трахнуть ее и Мелани, блондинку, в одну ночь. Он вспомнил, как Вероника его чуть не застукала. Когда Грег ушел, ему все-таки удалось убедить Мелани подняться к нему в номер. Он перестал следить за временем, и к тому же Вероника вернулась раньше. Когда она постучала к нему в дверь первый раз, он этого не услышал, потому что его уши были зажаты бедрами Мелани. Когда он все же услышал, как она крутит ручку, пытаясь войти, то сказал Мелани, что это его босс, и запихнул ее в туалет, бросившись к незапертой двери, бормоча, что он блевал и спустится к ней в номер чуть позже. Затем он закончил с Мелани, используя свой первый гондон «Блэк шэдоу». Потом спустился к Веронике и привел ее к себе в комнату. Он не чувствовал себя готовым к действию, но это сделало его историю о пищевом отравлении более реальной. Однако на следующее утро у него с ней был отличный секс.
Позже, днем, он перепихнулся с девушкой из Хаунслоу, которую, как выяснилось, звали Франческа. Следующей ночью ему удалось уболтать рыжую шотландку, но у них ничего не вышло из-за того, что, когда они вошли к ней в комнату, ее подруга вытаскивала тампон, сидя в кресле напротив двери, и по непонятной ему причине изучала свои гениталии, как бабуин изучает спину самки на предмет блох. А поскольку подружка весила никак не меньше сотни кило, то нетрудно понять, почему ему больше не хотелось там появляться.
Вероника, Франческа, Мелани и рыжая — все они были в пабе, и Брэд не знал, в какую сторону ему двинуться. Грег преподал ему урок, как справляться с такими затруднительными ситуациями. Стандартной отмазкой было: «Ты мне очень нравишься, но если меня застукают с клиенткой, то сразу уволят (в этом случае в качестве доказательства можно показать параграф 56 Правил поведения). Мы, конечно, будем встречаться, но ты не должна расстраиваться, если увидишь меня с кем-нибудь еще, потому что это часть работы, и причина, по которой мы должны будем видеться днем, а не ночью, — это наш босс, у которой есть запасные ключи и привычка нас проверять».
Грег сказал, что это не со всеми срабатывает, но та часть, насчет дня, была неплохим способом получить то, что он называл «полуденным наслаждением».
Когда Марио наконец вышел из сортира, то направился к Лестеру и компании, с которыми у него был спор на сотню, что он трахнет Лоррейн. Они тут же начали его поддевать, чтобы он быстрее перешел к действиям.
Чуть позже Марио подошел к Лоррейн.
— Привет, красавица! Как ты?
— Неплохо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117