Проснувшись, он позвонил мистеру Кингу, сказал, что у него проблемы с желудком, и пообещал, что будет сегодня после обеда.
Коннор потянулся к бутылке с водой, но там не осталось ни капли. Он накурился, выпил бутылку красного вина, и его охватила ностальгическая жалость к себе. По кровати были разбросаны старые фотографии, которые он разглядывал накануне.
Среди прочих были фотографии с Ибицы, какие-то девушки, некоторых он помнил, некоторых нет. Все эти отношения имели смысл только на Ибице, сколько раз он ни пытался встречаться со своими тамошними подругами в Англии, ничего не выходило. В этом было что-то фатальное.
Он отложил эту пачку и взял другую, с фотографиями симпатичной загорелой девушки. Мери.
Если кого-то из подруг он мог назвать родственной душой, то только ее. Ему тогда было двадцать три, он закончил университет, карьерой пока не интересовался, и мир лежал у его ног. Торопиться было некуда. Его пугало, когда кто-то из друзей сообщал, что собирается жить с девушкой или, хуже того, жениться. Коннор только качал головой и думал, что они читают слишком много журналов для взрослых.
Мери была красива естественной красотой, с длинными светлыми волосами цвета пшеницы и самыми синими глазами на свете. Она была спокойной и тихой, обладала таинственной притягательностью, которая манила к ней людей. У нее к тому же была сильная воля, и ее уважали. Коннору всегда казалось, что это связано с тем, как прямо она стоит и как высоко, гордо держит голову.
Коннор считал, что она слишком взрослая для своего возраста (хотя кто-то мог подумать, что он слишком юный для своего). Она всегда смотрела в будущее, а Коннора интересовало только настоящее. Поэтому он так смутился, когда она как-то раз предложила ему жить вместе. Это казалось ей естественным развитием событий, но Коннор тогда был уверен, что его ждет целый мир, полный разнообразных возможностей и приключений. Мери была замечательной, но время еще не пришло.
После этого разговора Мери словно потеряла к нему интерес, и их отношения пошли под откос. Вскоре Коннор отправился работать на Ибицу, и хотя еще пару месяцев они поддерживали связь, Мэри вскоре уехала из Лондона, и все закончилось.
Годы шли, и он все чаще вспоминал о ней. Теперь он понимал, что был не уверен в себе. Он просто считал, что живут вместе и женятся взрослые, а взрослым он себя не чувствовал. Он хотел веселиться, наслаждаться жизнью, а то, что предлагала Мери, какой бы милой она ни была, ему не подходило.
Хотя он никогда не говорил ей о своей любви, со временем он понял, что, видимо, любил ее. И это с каждым годом расстраивало все больше — ему начинало казаться, что она и была его Большим Приключением. Коннор вытащил себя из кровати, обессиленно принял душ и заваривал кофе, когда в дверь постучали. Он испуганно выглянул в окно кухни, но, к своему облегчению, увидел припаркованный неподалеку «мондео» Люка. Он и забыл, что сегодня они с Дэксом уезжают на Ибицу. Он сбежал вниз и впустил их.
— Мы едем на Ибицу, — пропели друзья в унисон.
— Сволочи.
Они взлетели по ступенькам, ворвались в гостиную и плюхнулись в кресла.
— Так, значит, вы уже готовы? — спросил Коннор как можно радостнее.
— Ясное дело, — отозвался Дэкс. — Хотя этот несчастный неудачник постоянно твердит мне, как плохо все будет.
— Я только сказал, что Ибица вовсе не скатерть-самобранка.
— Но ты-то возвращаешься туда каждый год.
— Да, потому что у меня есть работа, я наполовину испанец…
— Да, на ту половину, которая постоянно ноет, — перебил Дэкс. Он повернулся к Коннору. — Серли появлялись?
— Нет, слава богу. — Коннор взял кофе. — Должен признать, я вел себя в последние дни не лучшим образом, но будем надеяться, Джина остыла и поняла: не стоит показывать братьям, чем мы с ней занимались.
— Ты скучаешь по ней? — спросил Люк.
— Немного. — Коннор вздохнул. — Я знаю, она вам не нравится, но сердце у нее на месте.
— Жаль, что мозги в заднице.
— Полегче, — сказал Дэкс.
— Я только хочу сказать, что Коннор больше, чем любой из нас, мечтал познакомиться с особенной девушкой, и это не Джина. Он даже не влюблен в нее.
— А как ты узнаёшь, что влюблен, Люк? — спросил Коннор.
— Это когда в животе порхают бабочки, потом отчаяние оттого, что она, как тебе кажется, никогда не перезвонит…
— Больше похоже на несварение желудка. В любом случае, это реальный мир, — вздохнул Коннор. — Ранние подъемы по утрам, оплата счетов, ссоры…
— Приятель, ты потерял свою мечту.
— Оставь его в покое. — Дэкс взял траву Коннора. — Можно, я возьму немного на дорогу?
— Ради бога.
— Итак, в последний раз спрашиваю… — сказал Дэкс.
— Нет, у меня здесь слишком много дел. К тому же придется что-то решать с этой квартирой, сдать ее можно не меньше чем на шесть месяцев, а вы едете только на три с половиной. — Ну, если хочешь, квартиру может снять моя сестра, — сказал Дэкс.
— В том-то и дело — я не хочу. — Повисла тишина. — Ну так зачем вы приехали — попрощаться или расстроить меня?
— Ну ладно, нам пора. — Дэкс встал и обнял Коннора. — Если передумаешь, ты знаешь, где нас найти.
— В тюрьме или в больнице? Люк пожал ему руку.
— Увидимся в октябре. Надеюсь, братцы Серль до тебя не доберутся.
— Вот что всегда мне в тебе нравилось, Люк. Ты такой веселый парень.
— Просто шучу. Но смотри не попади под автобус, пока нас не будет. Кто знает, может, старина святой Петр переменил о тебе свое мнение.
— Ха-ха.
— О чем это он? — спросил Дэкс.
— Пытается сказать, что я становлюсь старым и скучным.
— Тоже мне новость. Они подошли к двери.
— Как вы поедете?
— От Дувра до Кале, через Францию до границы, потом в Барселону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74