Я настаиваю на том, чтобы вы рассмотрели его кандидатуру.
— Хорошо, — отрывисто сказал Дубровин. — Я сделаю такое предложение в Ученом совете, но и только. Поддерживать его кандидатуру я не буду. А тебе придется составить докладную и отметить то, что он сделал.
— Это несложно, сегодня же сделаю.
— Ты так торопишься уехать? — Дубровин помолчал и невесело сказал: — Ладно, иди.
— Завтра когда к вам прийти?
— Я сам позвоню.
Ольф встретил его мрачным вопрошающим взглядом.
— Не рычи, Тихоныч, — мирно сказал Дмитрий. — Подожди до завтра.
— Ну-ну.
— Я домой поеду, голова что-то разболелась.
— Поезжай, что ты мне докладываешься, — отвернулся Ольф.
На следующий день, не дождавшись звонка Дубровина, Дмитрий сам пошел к нему. Дубровин, взглянув на часы, сумрачно проговорил:
— Явился — не запылился… Рано, я же сказал — сам позвоню.
— Говорили с Грибовым?
— Говорил.
— Ну и что?
— Не нравится ему твоя затея.
— Можно было предполагать… И что вы все-таки решили?
Дубровин, как-то жалко глядя на него, тихо попросил:
— Дима, послушай ты меня, старого лысого дурака, — не езди, а?
Дмитрий отвел взгляд от его лица.
— Что-то рано вы в старики записались.
— С такими, как ты, постареешь, — вздохнул Дубровин.
— И много у вас таких? — натянуто улыбнулся Дмитрий.
— Да вот один нашелся на мою голову… Может, не поедешь?
— Не могу, Алексей Станиславович.
— Ну, поезжай, что делать, — печально сказал Дубровин. — А все-таки зря ты это затеял.
— Может, и зря, — согласился Дмитрий, — но другого выхода не вижу. Вот заявление, отдайте Торопову сами, объясните ему…
— Какое заявление?
— Об увольнении, какое же еще?
— Ну, знаешь ли… — рассердился Дубровин и брезгливо, одним пальцем, отодвинул заявление. — Как-нибудь без него обойдемся.
— Как?
— Это уже не твоя забота. Иди, я позвоню.
Дубровин позвонил в четыре и, когда Дмитрий пришел, сразу заговорил:
— В общем, так… Месяц у тебя законного отпуска, еще три — творческий отпуск. С сохранением зарплаты, разумеется.
— Это еще зачем?
— Послушай, — Дубровин гневно сдвинул брови, — ты хочешь уехать? Ну, так и поезжай, никто тебя не держит. А эти дурацкие «зачем» и «почему» оставь при себе. Тебе не милостыню подают, а то, что полагается. И не тебе первому, кстати.
— Через четыре месяца я не вернусь.
— И прекрасно, — отрезал Дубровин. — Продлим еще или дадим административный.
— До бесконечности?
— Не твое дело. Садись, пиши заявление.
Дубровин сам продиктовал ему заявление и, когда Дмитрий расписался, почти выхватил его из рук и спрятал в стол.
— Все. Можешь убираться.
— Кто вместо меня будет?
— Ольф.
— Как?
— Врио, разумеется. Иди, некогда мне.
— До свиданья.
Дмитрий направился к двери, но колючий вопрос Дубровина остановил его:
— Когда ехать думаешь?
— Дней через пять.
— Попрощаться не забудешь?
Дмитрий молча смотрел на него, и Дубровин отвернулся к окну, буркнул:
— Ладно, иди.
63
Через два дня Дмитрий с утра уехал в Москву. «За билетом», — догадался Ольф и к вечеру прочно обосновался в квартире Дмитрия. «С этого параноика все станется… Соберет вещички — и смоется потихоньку. И Жанка еще психует… С ним ехать хочет, что ли?»
Дмитрий приехал поздно и, кивнув на приветствие Ольфа, молча прошел на кухню, поставил чайник и почему-то долго не выходил оттуда. Ольф сам пошел к нему. Дмитрий стоял посреди кухни и оглядывал полки раскрытых шкафов.
— Взял билет? — спросил Ольф.
— Да.
— Когда?
— Послезавтра, в десять вечера.
— И куда?
— Пока до Иркутска.
— Самолетом?
— Нет, поездом.
— И что ты собираешься там делать?
— Посмотрю Байкал, а там видно будет.
— Пришли гранки, — сказал Ольф. — Будешь читать?
— Зачем? Сам вычитаешь.
— Уже. Там твоя подпись требуется.
— Ладно, пошли отсюда.
Дмитрий расписался и выложил из папки несколько листков.
— Вот тебе все мое хозяйство… на будущее. Немного, конечно, но больше пока и вряд ли нужно. Чем конкретно будете заниматься — решайте сами. Посоветуйтесь с Дубровиным.
— А что ребятам сказать?
— Наилучшие пожелания и больших творческих успехов.
— Я серьезно, Димыч.
— Я тоже.
— Как им объяснить твое отсутствие?
— Что значит «как»? Говори то, что есть. Что я уехал, и теперь ты будешь руководителем. Вообще — сразу поставь все точки над «и». Еще можешь сказать, Что мне было очень приятно работать с ними.
— Стоит ли так?
— Как так?
— Ставить точки.
— Почему же нет? Это же правда. Только так и нужно.
Ольф промолчал, и Дмитрий, взглянув на него, твердо сказал:
— Не вздумай отделываться туманными обещаниями вроде того, что я еще вернусь. Я не вернусь, и надо, чтобы они сразу узнали об этом и увидели в тебе руководителя. Не временного, а постоянного. Так будет лучше и для них, и для тебя. Ну а как вести себя с ними — тебе лучше знать.
— Димка, неужели ты вот так и уедешь?
— Именно вот так. Сяду в поезд и уеду.
— А как же мы?
— Кто это вы?
— Я. Жанна. И ребята.
Дмитрий вздохнул и тоскливо посмотрел на него:
— Ольф, опять все сначала? Я же тебе объяснил, почему еду…
— Объяснить-то объяснил…
— Ну и чего ты еще хочешь от меня?
У него задергалось веко, Дмитрий прижал его пальцем, и Ольф торопливо сказал:
— Ладно, старик, все, успокойся. Поезжай, но помни, что тебя здесь ждут. И что без тебя плохо будет всем нам. Да и тебе без нас…
— Ну, хватит, бога ради… — Дмитрий в раздражении вскочил и отошел к окну, повернулся к Ольфу спиной.
Ольф обескураженно молчал, не зная, нужно ли сейчас разговаривать с ним. Дмитрий, глядя в заоконную темноту, заговорил сам:
— За квартиру уплачено до конца года, если не вернусь к тому времени — заплатишь сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147