Геофизик пил и смотрел на сидящих за столом людей, на инженера РЛС, покорно принимающего прикосновения рук сероглазой красавицы, и говорящего при этом, как он благодарен всем женщинам, бывшим рядом с ним в его жизни, думал, что текущее мгновение так коротко, что по математическим законам его как бы не существует, пролетев, оно обретает смысл, в нем, как в удаляющейся от глаз картине, прорисовываются детали. Из пролетевших мгновений складывается прошлое, его постоянно делается больше, оно сливается с литературными вымыслами и с воспоминаниями других людей, образуя мыслительное пространство, по шуршащим просторам которого бродят смирившиеся старики.
И, заметив, что женщины собрались уходить, геофизик, споткнувшись, кинулся их провожать, и женщины дружно запротестовали, велели мужчинам его не пускать, а уложить поспать на диване, и тогда он, путаясь в вешалках, принялся подавать им шубы. И, расцеловавшись с ним и с остальными мужчинами, смеясь, кокетничая и прощаясь так, как будто завтра они все увидятся снова, женщины выпорхнули на морозную улицу и пошли к остановке, еще сияя улыбками после всех поцелуев и сказанных им комплиментов, потихоньку возвращаясь в мыслях каждая к своей реальности, к детям, внукам, маленькая женщина - к своему неказистому мужу, ко всем тем, в ком давно растворилась их жизнь.
Оставшиеся же в квартире мужчины налили, выпили и налили еще, сгрудившись посреди комнаты с рюмками в руках, будто прибившись друг к другу, они нестройно гомонили, глядя друг другу в глаза под ярким светом люстры. Они еще долго так стояли, и сидели за столом, и ходили на балкон, и пили, а потом, уложив окончательно вырубившегося геофизика на диван, хозяин и инженер РЛС курили и смотрели телевизор, ожидая, когда геофизик проспится, и протрезвевший инженер РЛС сможет отвезти его домой, а потом вернуться к себе, и каждый из них будет продолжать свою жизнь после окончившейся встречи.

1 2 3 4