Ты, может, хочешь почитать газету?
– Боже упаси. Я, видишь ли, совершенно отвык читать в транспорте. Ну, абсолютно. Строчки перед глазами прыгают, я не имею никакой возможности сосредоточить взгляд. Понимаешь, какое дело. Мне и книги все до одной уже причитались. Я совсем не хочу читать.
– Пускай. Не читай.
– Я не буду ничего читать.
– Не читай, не нужно, если не приносит удовольствие.
– Я, видишь ли, в этих очках и буквы различить не могу.
– Я вообще считаю, что необходимо делать только то, что приносит удовольствие и удовлетворение. Не нужно себя насиловать, заставлять не нужно.
– Ну, это спорно.
– Нет, нет, надо мудро к жизни относится. Понапрасну лишний раз не волноваться. Все идет к лучшему, все устроится. Провидение за нас лучше все обустроит.
– Ты полагаешь?
– Я в этом уверена. Вот моя мама, к примеру…
– Так я тебе не дорассказал.
– Ты помнишь тетю Катю, с которой она приезжала?
– Нет, я совсем ее не помню. Про тот поезд, в каком мы ехали. Уж и не понимаю, как мы дотерпели.
– Ты ее видел, когда мама у нас была.
– Ах, в тот день. Ну, да, да. Послушай, дай мне закончить, я хочу тебе дорассказать.
– Хорошо, хорошо, дорасскажи.
– Я по прибытию пошел в комендатуру и сразу к коменданту. И объясняю: такое и такое дело, что хотите, со мной делайте, а мне необходима отдельная комната. Где угодно, в каком угодно месте. Пусть это будет хотя бы совершенно невзрачный угол.
– Но чтобы свой.
– Чтобы изолированный. Чтобы никого по соседству.
– Чтобы не слышно было.
– Да. И он, представляешь, начал успокаиваться.
– Хорошо. А помнишь, тот фильм.
– Какой фильм?
– Вот проехали Борисполь. Посмотри. Тот самый.
– Ничего не помню.
– Ну, мой любимый.
– Галочка, я и в самом деле не помню.
– А ты, быть может, его и сам видел.
– Это вполне вероятно. Ты можешь сказать его название?
– Ты же не смотришь телевизор.
– Видишь ли, какое дело, я его совершенно не смотрю. Сын, и дочь иногда, смотрят, ну одно полное безобразие. Я не выдерживаю подобного и ухожу тогда из комнаты.
– Нет, тот фильм тебе бы наверняка понравился.
– Ты считаешь?
– Да, он замечательный.
– А как он называется?
– Он называется… Тебе название ничего не скажет, у тебя ведь названия в памяти не хранятся.
– Ну, это спорно.
– Я его смотрела несколько раз.
– Да что ты.
– Это чудесный фильм. Он, конечно, женский. Но там настолько все показано тонко, все выявлено. Он очень красивый.
– О чем же он?
– Ой, да его не перескажешь. Это нужно смотреть. Все дело в красках, в жестах. Актеры – бесподобные. Очень удачный подбор актеров. Он, мужчина, – главный герой, – мне очень нравится. Я из-за него и смотрю этот фильм.
– Вот как.
– Да, он мне как мужчина именно и нравится.
– Что же в нем такого?
– Этого не описать.
– Что же он, красив?
– Нет, я не сказала бы, что он очень красив. Внешне он не красивый. Но он обладает какой-то такой несказанной привлекательностью, какой-то притягательной силой. Он женщин ею-то и притягивает. И я думаю, он почти и не играет. Такой и есть в жизни. В нем главное, – вот забыла его фамилию, – это самое знание женщин. Взгляд, – все во взгляде кроется. Вот он, положим, смотрит, и все-все про женщину уже знает, он ее просвечивает взглядом насквозь. Это очень поражает.
– Да?
– Что ты, это для женщин, можно выразиться так, самое основное, самое животрепещущее. Замечательный артист. Мужчина редкий.
– Скажи, пожалуйста.
– В нем величина прослеживается какая-то. В жестах, в походке, в разговоре. Уверенность, сила. Он знает, чего женщина хочет. И в нем очень чувствуется эта сила. Ох, это нужно смотреть, это не расскажешь. Там, – в фильме, – он владелец крупной фирмы. Ну, не один он ею владеет, существует совет акционеров.
– Совладелец.
– Да совладелец, но имеет контрольный пакет.
– То есть решительное слово его.
– Да, его, конечно его. И вот он влюбляется. Я даже не скажу, что влюбляется, – выбирает – свою секретаршу. Совсем молоденькую. Он ее выделяет среди других, чем-то она ему нравится. Он ее выбирает и ею занимается. Он за ней следит, а она даже не догадывается. Он ее изучает. Впрочем, он, кажется, бросив один только взгляд, все-все про нее знает и выбирает для любви.
– То есть он ее полюбил?
– Да, он ее полюбил. Очень сильно.
– А она?
– Ну, подожди. Что она? Что она может? Совсем девочка, она ничего не знает и ничего не понимает. А он дарит ей, – по завещанию или как-то там переоформляет на нее, – несравненное по богатству, огромное загородное ранчо. Представляешь себе? Стоимостью несколько миллионов долларов, которые он собирал не один год.
– Но послушай, это ранчо, насколько я понимаю, является громадным состоянием.
– Это невообразимое состояние. Его директора, завистники и соперники, просто не могут этого переварить.
– А это ранчо полностью его собственность или собственность фирмы?
– Какой–то частью относится и к фирме.
– Тогда они правы, он не имеет права распоряжаться один по своему произволу.
– Ты не понимаешь, это же и был такой жест, это непревзойденный дар. Такое состояние и какой-то обыкновенной девочке, которой просто повезло.
Д– а ей очень, можно сказать, повезло.
– Так вот, он, не смотря ни на что, дарит ей это ранчо и переоформляет на нее, пожизненно делает ее владелицей. Владелицей целого ранчо на всю жизнь.
– Даже если они расстанутся, это ранчо остается за ней?
– То-то и оно, что он дарит ей его безвозмездно и навсегда. Она даже не понимает этого подарка. Правда, я не скажу, что девочка глупенькая. Она, наоборот, умненькая, закончила какие-то там факультеты, но совсем еще не знает жизни. Он в ней угадал некий зародыш, узнал что-то в ней необыкновенное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9