Вспомнив это, Халевин остановился у забора и провел рукой по лицу. Только теперь он понял значение улыбки Державина.
И вот оттого, что наконец понял все, ему уже не хотелось ни бежать, ни прятаться, ни разговаривать со своими сообщниками.
Он стоял под черным звездным небом, и свежий ветер ворошил его волосы.
Глава пятая
ДОКУМЕНТЫ
Бибиков рассылает письма. В Петербург, Москву из Казани мчатся гонцы с переполненными сумками. Он торопит своих адресатов, потому что время не ждет. Однако ответы неблагоприятны. Войска не приходят, а оружие застряло в Петербурге. Члены секретной комиссии не могут справиться с работой, а, несмотря на все просьбы, военный министр Чернышев так и не присылает писцов, коим можно было бы доверить дела важности государственной.
Зато Чернышев дает советы. В одном из писем он пишет:
"Между прочими мер принятиями к искоренению злодейств Пугачева,
не бесполезно кажется быть может и обещание некоторого награждения
тем, кто его живого взяв приведет к Оренбургскому ли губернатору, или
же к военным нашим командирам. Таковое обещание помянутом господином
губернатором действительно и учинено. Но как оно слишком умеренно, то
я теперь пишу господину Рейнсдорпу и находящемуся в Яицком городке
подполковнику Симонову, дабы учинили они публикацию, что за приведение
означенного самозванца живого, будет награждение дано десять тысяч
рублей".
На другой день снова гонцы скачут, развозя по церквам и городским магистратам рукописные объявления, кои надлежит читать горожанам с площадей и амвонов.
"ОБЪЯВЛЕНИЕ
Я, нижеподписавшийся, главнокомандующий войсками Ее
Императорского Величества всемилостивейшей нашей государыни,
генерал-аншеф лейб-гвардии, майор и разных орденов кавалер, объявляю
через сие, что как все бедствия, угнетающие ныне Оренбургскую губернию
огнем и мечем и пролившее уже потоки крови собственных наших собратий,
сограждан происходит единственно от самозванца Емельяна Пугачева,
беглого с Дону казака и в Польше немалое время скитавшегося, который
было в убийстве своем дерзнул всякого подобия и вероятности взять на
себя высокое название покойного императора Петра Третьего, то он паче
всех и заслуживает, для пресечения внутреннего междоусобия и для
возвращения любезного отечеству драгоценного покоя, воспринять
достойное злодейству и измене его казнь, дабы инако от продолжения
оных другие из одного невежества погрешившие равному жребию
подверженными не были, когда его постигнет месть озлобленных им
божественных и человеческих законов, почему я, с моей стороны, по
вверенной мне власти желая спасти сих последних и обратить зло на
главу истинного его виновника самозванца Емельяна Пугачева, как
изверга рода человеческого и недостойного имени Россиянина, обещаю сим
тому или тем, кто из усердия к отечеству поймав его, приведет ко мне,
или к кому ни на есть из подчиненных моих и отдаст под стражу живого,
дать награждение десять тысяч рублей".
Но это испытанное средство не помогает. Каждый день следствия умножает число арестованных, следователи не справляются с доносами и Бибиков настаивает снова.
"О присылке в комиссию секретных писцов и теперь вашего
сиятельства прошу. Нет возможности справиться и офицеры сами день и
ночь пишут, потому что колодников умножается".
Но писцы не приходят, и Бибиков шлет письма императрице.
"Всемилостивейшая Государыня! - пишет он.
Дерзость злодея Пугачева, его злодейских сообщников дошла до
последней крайности, что вступающие как в секретную комиссию, так и ко
мне присылаемые ежедневно письменные сообщения открывают, а приводимые
в секретную комиссию из злодейских шаек захваченные и для разглашения
и рассеяния посланные колодники подтверждают. Старался я при многих
ежечасных отправлениях несколько дел рассмотреть и что б чем ни на
есть остановить буйство, наглость и злодейственные убийства. По данной
мне высочайшей от Вашего Императорского Величества власти, решился,
наконец, одного бунтовщика, злодея и жестокого убийцы помещицы своей
подпоручицы Пополутовой, крестьянина Леонтия Назарова, который
добровольно признался во всем, здесь публичными обрядами велел
повесить, с прописанием его вины, с подтверждением, дабы прочие
таковые злодейства и бунт того же страшились. Некоторых же при
висилице определил высечь кнутом, поставя клейму, значущие злодея,
бунтовщика и изменника, других же наказать плетьми. К сей крайности
приступил я в надежде, что редкость таковой казни устрашит
колеблющихся к самозванцу склонности и остановит начальников убийства.
О решенных же комиссией делах приведенных колодников к высочайшему
усмотрению экстракт подношу.
Секретная комиссия, трудясь, так сказать, день и ночь, почти не
успевает приводимых допрашивать, ибо их время от времени умножается.
По выгнании злодеев из Самары, репортует меня, что духовенство
тамошнее при приближении злодеев пошли к ним навстречу с колокольным
звоном и со кресты, что из найденного злодейского предводителя Арапова
репорта усмотреть можно, который по несказанной дерзости и наглости
тех извергов, так как и другие найденные письма он ко мне прислал, из
которых некоторые при сем, для высочайшего усмотрения, подношу, другие
же для справок впредь отдам секретной комиссии. Самарских попов, кои и
в эктениях высокое лицо Ваше, во время пребывания злодея, исключить
дерзнули, я всех посланному нарочно лейб-гвардии Преображенского
полку, подпоручику Державину допросить велел, а показавших к злодеям
склоненных жителей, генералу майору Мансурову рассмотря публично
наказать велел, подтвердя в верности вновь к Вашему Императорскому
Величеству присягою.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60