Котов ничего не знал о пленуме, но спрашивать не стал. Никто не должен думать, что он, Котов, не знает о пленуме Обкома. Никто!
— Галина Анатольевна, доложите вчерашние звонки, только — самое важное, — приказал он секретарше.
— Вызывал генеральный, хотел узнать, как вы съездили в Москву…
— Я же сказал — самое важное! — прервал Котов.
— …трижды звонили из Обкома, последний раз Николай Владимирович Волконицкий, сказал, что вы его знаете.
— Зачем звонили? — едва сдерживая раздражение, спросил Котов.
— Сегодня в пятнадцать часов будет внеочередной пленум Обкома по организационным вопросам. Просили подтвердить ваше участие.
— Почему сразу не доложили? — вскричал Котов.
— Вы же сами приказали ни с кем не соединять!
— Бестолочь, какая бестолочь, ничего толком сделать не можете. Ладно, идите, — процедил Котов.
Организационным мог быть только один вопрос — избрание нового Первого. Давно пора укрепить руководство. Соловьев — не боец. Мямля, под интеллигента работает. Прессу распустил — одно «Пятое колесо» чего стоит! Не удивительно, что демократы распоясались. Разве так надо управлять городом?
О том, что Соловьев уйдет, заговорили сразу после выборов, где Соловьева прокатили, с треском прокатили. И правильно сделали! Нужна твердая рука, нужен Хозяин! Кого же назначит ЦК? От этого зависело все, и прежде всего — сам Котов.
В который раз обругав бюрократов — ему до сих пор не ставили Смольнинскую «вертушку» — Котов взялся за обычный, городской телефон. Но толком ничего не выяснил. Руководителей на месте не было — никого! А рядовые сотрудники сами не знали, что происходит. Только к двенадцати удалось застать Волконицкого. Услышав Котова, закричал кому-то рядом: «Нашелся! Ребята, Котов нашелся!»
— До вас, Виктор Михайлович, вчера весь день не дозвониться! Вам сегодня выступать, я уже собрался инструктора за вами отправлять!
— Я в курсе, только не знаю, когда, — облегченно вздохнув, ответил Котов.
— Во второй половине, после главного вопроса.
— Почему мне до сих не прислали повестку? — уже успокоившись, сухо спросил Котов. Он всегда старался говорить сухо и коротко — так больше боялись.
— Так нет повестки, Виктор Михайлович, до сих пор нет! Сейчас на бюро Обкома утверждается. Мы сами только вчера узнали, что Горбачев приезжает. Никак не ждали, ведь Верховный Совет только начал работу, а Михаил Сергеевич все бросил и прилетел. В аэропорту только и сказал, что никого из Москвы не привез. Значит, кого-то из наших, может быть — Герасимова, — в голосе Волконицкого послышалось смущение.
— Кому-кому, а вам положено знать. Плохо работаете, плохо! — все так же сухо сказал Котов. Он замолчал, взвешивая внезапную догадку, и что будет, если ошибется. Помолчав, веско добавил: — Герасимов не пройдет. Первым будет Гидаспов!
Волконицкий не нашел, что ответить, и на прощание попросил захватить с собой текст выступления. Времени на согласование уже не было.
«А ведь и вправду, кроме Гидаспова — некого! Для демократов он — фигура, крыть нечем. Ученый, член-корреспондент Академии наук, крупный хозяйственник, избран народным депутатом СССР не по списку, а на общих основаниях. Конечно, „эти“ подняли вой, что выборы нечестные, что аппарат задавил всех конкурентов. Так на то и аппарат, чтобы давить, кого надо! И кто из проигравших когда-нибудь признавал, что проиграл честно? Только коммунисты!» — думал Котов, а строчки предстоящего выступления уже аккуратно ложились на листы глянцевой финской бумаги:
«Уважаемые товарищи! Дорогой Михаил Сергеевич!…»
Поморщившись, Котов зачеркнул и записал по-другому:
"Дорогие товарищи! Уважаемые Михаил Сергеевич и Борис Вениаминович!
Уже больше семи десятилетий Коммунистическая партия уверенно ведет страну по пути, начертанному великим Лениным. Особое место в героической истории нашей партии занял ХХУ11 съезд КПСС, которому было суждено определить стратегию движения нашей Родины вперед на самом ответственном участке коммунистического строительства, положить начало коренным преобразованиям всех сторон жизни советского народа.
В докладах, с которыми только что выступили Михаил Сергеевич и Борис Вениаминович, творчески, с позиций незыблемых принципов марксизма-ленинизма обоснована программа действий ленинградской партийной организации, поставлена задача ускоренного социально-экономического развития города и области, переосмыслен весь комплекс сложных вопросов, стоящих сегодня перед нами…"
Нет, он ни за что не отдаст текст Волконицкому. Только после того, как выступит. Передаст на глазах у всех прямо в президиум, пусть видят, что он знал заранее! Особенно этот, Волконицкий, еще прибежит на поклон! Впрочем, злости против него не было. Ведь с какой искренней радостью закричал: «Котов нашелся!» Прав Коршунов — искренние и преданные люди нужны, ими не разбрасываются", — думал Котов, а его рука выводила заключительные фразы:
«…От имени трудящихся нашего научно-производственного объединения, от имени всех коммунистов Петроградского района хочу с уверенностью сказать, что ленинградцы, как и всегда будут в авангарде борцов за дело нашей партии, за торжество идеалов коммунизма. Тесно сплоченные вокруг КПСС и ее ленинского ЦК, с сознанием своей высочайшей ответственности за ход и результаты перестройки ленинградские коммунисты сделают все для успешного выполнения исторических решений партии и претворения в жизнь ваших, Михаил Сергеевич, указаний и рекомендаций!»
«На всякий случай надо заготовить другой текст, не упоминать Гидаспова», — закончив писать, предусмотрительно решил Котов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168