ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Ты можешь гордиться им. Господин директор разрешил тебе три дня отпуска».
«Мама, — сказал я, — как только это будет возможным, я тоже запишусь добровольцем в армию». «Зачем?» — только и спросила она. «Этого я не могу тебе сказать. Но я должен так сделать. Отец ведь сделал так».
«1916 год — начальная подготовка в 779-м пехотном запасном батальоне. Назначение в 18-й пехотный полк в Грольман. Первое участие в боевых действиях на Западном фронте, в районе Дюмона, осенью 1916 года. 18.1.1918 года присвоено звание лейтенант. После окончания войны — возвращение в Планкен, район Штум. Работа в качестве полевого инспектора».
«Модерзон?» — спрашивает полковник Тресков задумчиво. Я стою перед ним весь забрызганный грязью, в рабочем обмундировании, мокрый от пота. Полковник Тресков, у которого одна нога на деревяшке, инспектирует рекрутов. «Модерзон? — спрашивает он еще раз. — У меня был камерад, которого звали так же. Майор Модерзон из Планкена». «Это был мой отец, господин полковник», — отвечаю я, «Он был хорошим товарищем, — говорит полковник Тресков. — Старайтесь быть достойным его». И ковыляет на своей деревяшке прочь.
Трактир называется «Под прусским орлом». Хозяин его — дядя одного из моих друзей. Мы отмечаем наше отправление на фронт. Среди нас несколько девушек; на некоторых, тех, что пришли из лазарета, платья сестер милосердия. Мы пьем вино. Освещение тусклое. Голоса звучат громко. Рядом со мною девушка, она прижимается ко мне. «Пошли, — говорит она, — выйдем на улицу». «Я останусь со своими коллегами», — отвечаю я. «Я тебе не нравлюсь?» — спрашивает она. «Нет», — говорю я. И это правда. Но она не переносит правды. И она говорит: «Кто только теперь не становится солдатом!» Ей бесполезно объяснять, что солдатом, собственно, стать невозможно — им можно быть или не быть. Больше по этому вопросу ничего не скажешь.
Бледный лунный свет. Кратерный ландшафт. Коварная тишина. Осветительные ракеты, взлетающие, шипя, в высоту и тухнущие, мерцая. Сладковатое зловоние трупов. Передо мной в застывших руках — холодный пулемет. Рядом со мною товарищ, положивший голову на руки, — он спит или убит. У меня постепенно появляется ощущение, что за мной молча, неподвижно и призывно стоит человек — мой отец.
Полковник Тресков находится рядом со мной с часами в руках. «Еще семь минут, — говорит он, — тогда будет пора». Он уже дна дня на фронте, принял полк и намерен вести его в наступление на высоту 304. Он карабкается на прислоненную к стенке окопа лестницу. «Еще одна минута». Затем рывком поднимается, выпрямляется и ковыляет в сторону противника два-три шага — и тут он вздрагивает, шатается и падает. Я бросаюсь к нему и падаю рядом. Он хрипит: «Никогда не признавать себя побежденным, мой боевой камерад Модерзон, никогда не сдаваться!» И умирает.
Шампанское! Последние бутылки, появившиеся из самых укромных уголков. В мою честь. Поношенный, изрядно потрепанный, пропитанный кровью китель, тщательно вычищенный, с погонами лейтенанта. Вокруг меня офицеры, серьезные, торжественные. «Камерад!» — обращаются они ко мне. Звенят стаканы. Кайзер, империя, отечество! Конец, стоящий уже у двери, кажется еще далеким, далеким. Никакой печали. Сознание вечности истинных ценностей.
«А теперь, — говорит мне несколько часов спустя знакомый ротмистр, — вы, боевой друг, можете отправиться в офицерский бордель, если хотите. Вы хотите?» «Нет», — отвечаю я.
Возвращение в Планкен. Место отца занял другой управляющий. Мать живет в доме садовника, там есть комната и для меня. «То, что ты жив, мой мальчик, — говорит мать, — это — главное». Все вокруг меня тесное и чужое, родина уже не такая, как была прежде.
Все, кажется, стало другим. Но не то, что есть в нас.
«1919—1921 годы — полевой инспектор в Планкене, район Штум. 1921 год — поступление на службу в одно из тех подразделений, из которых возник рейхсвер. Позднее — назначение в 3-й пехотный полк в качестве лейтенанта. В 1926 году присвоено звание обер-лейтенанта, в 1930-м — капитана, в 1934-м — майора, в 1937-м — подполковника, в 1939-м — полковника, в 1940 году — генерал-майора».
Народ, живущий в несчастье, становится больным. Напряжения большой войны оказались слишком большими. Люди захирели — жадные до наживы, малокровные, слабые. Жить только сегодняшним днем кажется им единственно достойной целью. Города разлагаются, страна истекает кровью. Мать молчит еще больше, чем раньше. Алчность видна на лицах обывателей, их глаза дерзко горят от бесстыдства. «Почему ты не хочешь спать со мной?» — спрашивает меня жена управляющею, который занимает пост моего отца. «Потому, что ты вызываешь у меня отвращение», — отвечаю я ей. И думаю: «Потому, что ты являешься частицей великой бессмыслицы в стране, за которую пали миллионы людей».
Четыре события произошли в то незабываемое лето. Умирает мать — тихо, с улыбкой, как жила, однажды утром просто не проснувшись. Затем новый управляющий, преемник моего отца, бьет меня по лицу посреди господского двора перед собравшимися людьми и утверждает, что я пытался приставать к его жене. Я не говорю ни слова. Я ухожу. Третье: я вновь надеваю форму. И наконец, вскоре я встречаю Сюзанну. И все это в одно, то самое лето: смерть, оскорбление, гордость и любовь.
Остаток жизни — работа, одиночество и поиски смысла солдатского бытия.
Больше о себе сообщить ничего не могу.
19. Ночь перед решением
Ночи в военной школе были короткими. В 22:00 давался отбой, после которого в казармах, по крайней мере у фенрихов, наступала полная тишина. С особого разрешения позволялось работать до 24:00.
Это особое разрешение, рассчитанное на карьеристов и тупиц, к числу которых относилось несколько фенрихов, было точно сформулировано майором Фреем в его приказе № 27.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227
«Мама, — сказал я, — как только это будет возможным, я тоже запишусь добровольцем в армию». «Зачем?» — только и спросила она. «Этого я не могу тебе сказать. Но я должен так сделать. Отец ведь сделал так».
«1916 год — начальная подготовка в 779-м пехотном запасном батальоне. Назначение в 18-й пехотный полк в Грольман. Первое участие в боевых действиях на Западном фронте, в районе Дюмона, осенью 1916 года. 18.1.1918 года присвоено звание лейтенант. После окончания войны — возвращение в Планкен, район Штум. Работа в качестве полевого инспектора».
«Модерзон?» — спрашивает полковник Тресков задумчиво. Я стою перед ним весь забрызганный грязью, в рабочем обмундировании, мокрый от пота. Полковник Тресков, у которого одна нога на деревяшке, инспектирует рекрутов. «Модерзон? — спрашивает он еще раз. — У меня был камерад, которого звали так же. Майор Модерзон из Планкена». «Это был мой отец, господин полковник», — отвечаю я, «Он был хорошим товарищем, — говорит полковник Тресков. — Старайтесь быть достойным его». И ковыляет на своей деревяшке прочь.
Трактир называется «Под прусским орлом». Хозяин его — дядя одного из моих друзей. Мы отмечаем наше отправление на фронт. Среди нас несколько девушек; на некоторых, тех, что пришли из лазарета, платья сестер милосердия. Мы пьем вино. Освещение тусклое. Голоса звучат громко. Рядом со мною девушка, она прижимается ко мне. «Пошли, — говорит она, — выйдем на улицу». «Я останусь со своими коллегами», — отвечаю я. «Я тебе не нравлюсь?» — спрашивает она. «Нет», — говорю я. И это правда. Но она не переносит правды. И она говорит: «Кто только теперь не становится солдатом!» Ей бесполезно объяснять, что солдатом, собственно, стать невозможно — им можно быть или не быть. Больше по этому вопросу ничего не скажешь.
Бледный лунный свет. Кратерный ландшафт. Коварная тишина. Осветительные ракеты, взлетающие, шипя, в высоту и тухнущие, мерцая. Сладковатое зловоние трупов. Передо мной в застывших руках — холодный пулемет. Рядом со мною товарищ, положивший голову на руки, — он спит или убит. У меня постепенно появляется ощущение, что за мной молча, неподвижно и призывно стоит человек — мой отец.
Полковник Тресков находится рядом со мной с часами в руках. «Еще семь минут, — говорит он, — тогда будет пора». Он уже дна дня на фронте, принял полк и намерен вести его в наступление на высоту 304. Он карабкается на прислоненную к стенке окопа лестницу. «Еще одна минута». Затем рывком поднимается, выпрямляется и ковыляет в сторону противника два-три шага — и тут он вздрагивает, шатается и падает. Я бросаюсь к нему и падаю рядом. Он хрипит: «Никогда не признавать себя побежденным, мой боевой камерад Модерзон, никогда не сдаваться!» И умирает.
Шампанское! Последние бутылки, появившиеся из самых укромных уголков. В мою честь. Поношенный, изрядно потрепанный, пропитанный кровью китель, тщательно вычищенный, с погонами лейтенанта. Вокруг меня офицеры, серьезные, торжественные. «Камерад!» — обращаются они ко мне. Звенят стаканы. Кайзер, империя, отечество! Конец, стоящий уже у двери, кажется еще далеким, далеким. Никакой печали. Сознание вечности истинных ценностей.
«А теперь, — говорит мне несколько часов спустя знакомый ротмистр, — вы, боевой друг, можете отправиться в офицерский бордель, если хотите. Вы хотите?» «Нет», — отвечаю я.
Возвращение в Планкен. Место отца занял другой управляющий. Мать живет в доме садовника, там есть комната и для меня. «То, что ты жив, мой мальчик, — говорит мать, — это — главное». Все вокруг меня тесное и чужое, родина уже не такая, как была прежде.
Все, кажется, стало другим. Но не то, что есть в нас.
«1919—1921 годы — полевой инспектор в Планкене, район Штум. 1921 год — поступление на службу в одно из тех подразделений, из которых возник рейхсвер. Позднее — назначение в 3-й пехотный полк в качестве лейтенанта. В 1926 году присвоено звание обер-лейтенанта, в 1930-м — капитана, в 1934-м — майора, в 1937-м — подполковника, в 1939-м — полковника, в 1940 году — генерал-майора».
Народ, живущий в несчастье, становится больным. Напряжения большой войны оказались слишком большими. Люди захирели — жадные до наживы, малокровные, слабые. Жить только сегодняшним днем кажется им единственно достойной целью. Города разлагаются, страна истекает кровью. Мать молчит еще больше, чем раньше. Алчность видна на лицах обывателей, их глаза дерзко горят от бесстыдства. «Почему ты не хочешь спать со мной?» — спрашивает меня жена управляющею, который занимает пост моего отца. «Потому, что ты вызываешь у меня отвращение», — отвечаю я ей. И думаю: «Потому, что ты являешься частицей великой бессмыслицы в стране, за которую пали миллионы людей».
Четыре события произошли в то незабываемое лето. Умирает мать — тихо, с улыбкой, как жила, однажды утром просто не проснувшись. Затем новый управляющий, преемник моего отца, бьет меня по лицу посреди господского двора перед собравшимися людьми и утверждает, что я пытался приставать к его жене. Я не говорю ни слова. Я ухожу. Третье: я вновь надеваю форму. И наконец, вскоре я встречаю Сюзанну. И все это в одно, то самое лето: смерть, оскорбление, гордость и любовь.
Остаток жизни — работа, одиночество и поиски смысла солдатского бытия.
Больше о себе сообщить ничего не могу.
19. Ночь перед решением
Ночи в военной школе были короткими. В 22:00 давался отбой, после которого в казармах, по крайней мере у фенрихов, наступала полная тишина. С особого разрешения позволялось работать до 24:00.
Это особое разрешение, рассчитанное на карьеристов и тупиц, к числу которых относилось несколько фенрихов, было точно сформулировано майором Фреем в его приказе № 27.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227