Писал Вирман очень быстро, пальцы его так и летали над бумагой, а сам он даже слегка посапывал от напряжения и охватившего его чувства триумфа. А когда выступавший с речью Крафт сделал небольшую паузу, советник юстиции не сдержался и выдохнул:
— Все, это конец!
— Неслыханно! — прошипел капитан Ратсхельм. — Это просто неслыханно!
Как раз в тот момент генерал зашевелился. Медленно он повернул голову в сторону Ратсхельма. Офицеры напряженно следили за каждым движением генерала. Его холодные глаза уничтожающе посмотрели на Ратсхельма.
От этого взгляда капитан весь как-то съежился. А офицеры, только что искавшие взгляда генерала, теперь старались избежать его. Они предпочли слушать оратора, стараясь не выказывать при этом никакой реакции, так как сам генерал не делал этого.
В полном молчании они слушали сложную по форме речь Крафта, и каждый из них был уверен в том, что это без последствий никак не обойдется.
Окончив говорить, обер-лейтенант Крафт собрал свои листочки, и, ни на кого не глядя, направился на свое место. В зале воцарилась мертвая тишина, среди которой каждый шаг обер-лейтенанта раздавался громко и отчетливо.
Только Крафт сел на место, как медленно, с трудом, словно это причиняло боль, поднялся генерал. Встав, он скользнул взглядом по лицам офицеров, которые мигом повскакивали со своих мест. Разглядывая их бледные встревоженные лица, генерал видел в них страх, беспомощность и беспокойство.
Вдруг капитан Федерс быстро схватил рукой листки бумаги, исписанные старшим военным советником юстиции Вирманом. Движение капитана было столь стремительным, что Вирман не смог даже защитить свою писанину.
— Очень любопытно, — проговорил Федерс и в тот же миг, словно ненароком, выпустил листки из рук, и они разлетелись во все стороны, под стулья, под ноги господ офицеров.
— Разойдись! — проговорил генерал с таким выражением, что его можно было принять за усмешку.
Офицеры сразу же пришли в движение. Они шли, наступая на листки, исписанные Вирманом, шли торопливо, стараясь поскорее оказаться во дворе.
А Вирман опустился на колени и начал собирать свои бумажки. Капитан Федерс сделал вид, что хочет помочь ему. Когда листки были собраны, выяснилось, что трех листков все же недостает.
— Я охотно помогу вам, — по-дружески начал Федерс, — восстановить мятежную речь, господин старший военный советник юстиции. К сожалению, ваши записки с большим изъяном, но надеюсь, что это не помешает вам изложить свою концепцию.
— Я умею защищаться! — зло бросил Вирман. — И если бы в моих руках остался хоть один листок, то и тогда за написанное в нем полагается виселица!

Вечером того же дня обер-лейтенанта Крафта арестовали.
33. Ночь конца
Вот уже двое суток в Вильдлингене-на-Майне в гостинице «К солнцу» жили офицер по фамилии Богенройтер и два унтер-офицера тайной полевой полиции: Штранц и Рунке. Все они были подчинены старшему военному советнику юстиции Вирману и выполняли специальные задания.
Их довольно потрепанный автомобиль на шесть персон стоял на улице перед подъездом. Сами они сидели во второй, задней, комнате и ждали. Ждали уже два дня, а чтобы время шло быстрее, играли в скат.
— Я не сказал бы, что это скучно, — признался вслух один из них. — Однако, по мне, гораздо лучше выполнять солидное задание.
Двое других ничего ему не ответили, разглядывая с повышенным интересом свои карты. Лица их были добродушными, взгляды — доверчивыми даже тогда, когда они пытались подглядывать друг другу в карты.
— Вирману придется поднатужиться, если он хочет остаться на своем месте, — проговорил один, тщательно тасуя карты. — В последнее время он что-то ничего толкового не сделал, а начальство может расценить это как неприлежание.
— За последний месяц он засек двух фельдфебелей.
— Оба они мелкие сошки, — вмешался в их разговор третий. — А ведь верховный судья неспроста говорил нам, что в настоящее время враг носит высокие звания и занимает высокие должности.
Все трое рассмеялись. Гражданское платье, в котором были все трое, придавало им вид добродушных бюргеров. Один из них вполне мог сойти за солидного торговца, зашедшего сюда, чтобы выпить свою обычную порцию спиртного. Второго можно было принять за чиновника, работающего в городском банке, короче говоря, за человека, пользующегося абсолютным доверием у своего начальства и получающего недельное жалованье. Третьего же запросто можно было принять за удачливого хозяина какого-нибудь самостоятельного дела, возможно, из несколько примитивного, но, безусловно, веселого дома. Его жизнерадостный смех заражал веселостью других.
— Без нас этот Вирман просто пропал бы, — сказал он. — Мы помогаем ему своими людьми. За это следует выпить, разумеется, за счет Вирмана!
— Сначала он проиграл эту партию, — заметил тот, что был похож на служащего банка. Остальные только кивали, соглашаясь с ним. Следовало сделать вывод, что он-то и был офицером.
Вдруг дверь отворилась, в нее заглянул хозяин и сказал:
— Одного из господ просят подойти к телефону.
Тот, что был похож на банковского служащего, встал и, забрав свои карты с собой, вышел. Дверь он, правда, не закрыл, чтобы иметь возможность наблюдать за игрой своих партнеров, лишив их тем самым возможности плутовать.
Когда он вернулся в комнату, то по-дружески подмигнул им и сказал:
— Вирман зацапал одного, и к тому же офицера, кажется обер-лейтенанта.
— Это уже прогресс, но сначала мы, разумеется, доиграем эту партию.
— Нет, — сказал офицер тайной полиции, бросив на стол свои карты, которые отнюдь не были завидными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227