Последнее, что ты знаешь о Катрионе, — это то, что она сладко спала на моем диване после ванны, а на груди ее лежала открытая книга «Ферран и Минар». Я тихонько забрал книгу и пошел наверх писать тебе письмо, которое закончил как раз к тому времени, когда услышал ее шаги.
— А, проснулись, — сказал я, спустившись вниз и заходя в кухню. К моему ужасу, она опять потянулась за чайником. — Нет-нет, мне чаю не надо! — взмолился я. Видимо, вспомнив, как мне пришлось недавно ломиться в ванную, она сказала, что, если я ничего не имею против, она только вскипятит чашечку для себя. Шел уже шестой час. Катриона как будто вовсе не собиралась уходить и жаждала использовать еще один пакетик из моей пачки. Я подумал, что у нее в доме, может быть, нет не только горячей воды, но и электричества — и даже чайных пакетиков. У студентов, видно, нелегкая жизнь.
Я спросил, прочитала ли она хоть несколько страниц из книги доктора Петри до того, как заснула. В ответ она виновато покачала головой. Видимо, этот материал ей давался труднее, чем ферменты; стиль у Петри тяжеловесный, и понять его сложные периоды нелегко.
— Скука смертная, — подытожила свои впечатления Катриона.
— Что вы собираетесь делать сегодня вечером? — спросил я. У меня возникли опасения, что я никогда не избавлюсь от своей помощницы, и я решил заговорить на тему, подводящую ее к мысли об уходе. — Вам много задают на дом?
Она посмотрела на меня с тем же выражением, которое я недавно видел на лице тупоумного юнца в супермаркете. Потом сказала:
— Дела у меня есть, но не дома.
Что ж, разумно, подумал я; в доме, лишенном отопления и страдающем нехваткой чайных пакетиков, не очень-то легко выполнять домашние задания.
— Значит, вы работаете в университетской библиотеке?
— Нет, я работаю в другом месте. Мне за это платят.
Я никогда не слышал о такой практике в высших учебных заведениях, и наступил мой черед смотреть на нее с непониманием.
— Это место называется «Оазис». Слышали о таком?
Такого места для научных занятий я не знал; мне пришло в голову, что она, видимо, ходит в пивные, где всегда тепло. С другой стороны, даже если она пристроится со своими тетрадками где-нибудь в углу, ее будет отвлекать шум, и нетрезвые посетители могут плеснуть на ее бумаги из пивной кружки.
— Я как-то раз зашел в пивную, — сообщил я Катрио не. — Мне там страшно не понравилось — шум и грязь. Неужели вам больше некуда пойти согреться?
— «Оазис» — не пивная, — с каким-то грустным видом сказала она. — По правде говоря, это — массажный салон, но вы ведь не знаете, что это значит, правда? Поэтому я вам и сказала.
Нет уж, я не собирался опять спровоцировать ее любимый вопрос «Вы в самом деле никогда…».
— Ничего подобного, я все о них знаю, — с уверенностью сказал я. — И знаю, что пар может повредить вашим записям. К тому времени, когда вы оттуда выходите, все чернила наверняка смазаны. Там, может быть, и тепло, но, если вы хотите успешно закончить курс, я не советовал бы вам делать домашние задания в таком месте.
Мне кажется, что она меня не слушала, но обеспокоенные нотки в моем голосе заставили ее улыбнуться.
— Надо же как-то жить, — сказала она. — Мне не нравится это занятие, но ничего другого я не умею.
Я сказал, что пусть она лучше работает у меня на кухне, где нет пара — разве что от чайника, который она так часто кипятит; и если, как вытекает из ее слов, студентам сейчас платят стипендию из почасового расчета, то я с удовольствием буду платить по существующим ставкам — так же, как за уборку. Она сказала, что подумает, потом посмотрела на часы и сказала, что ей пора.
— Остерегайтесь пара, — напомнил я, когда она надевала пальто. — Дышите неглубоко. И не проглатывайте.
— Нет, этого я никогда не делаю, — к моему облегчению, заверила она меня.
Я вернулся к компьютеру и опять вызвал картинку, которая произвела такое впечатление на бедняжку миссис Б. Вдохновленный мудростью доктора Кула, я решил получше изучить код.
Ты, разумеется, понятия не имеешь, что это значит и каким образом поисковые программы Интернета выстраивают приоритеты найденных «ссылок», обращаясь к ключевым словам, запрятанным в заголовках файлов в виде HTML метатэгов (доктор Кул, стр. 58). Так что я просто скажу, что, проделав не более длительное или трудоемкое упражнение, чем, скажем, грамматический разбор одной-двух страниц латинского текста Бьюкенена, я смог установить, что фотография обнаженной женщины с книгой скрывает важное сообщение, представляющее собой строчку программного языка, невидимую пользователю и включенную исключительно для помощи поисковой программе, которая так быстро и выдала мне желаемую картинку. Эта строчка:
< meta name = «keywords» content = «Ferrand, Minard, Rosier»>
Странная фотография, стоившая мне потери одной домоправительницы и способствовавшая в обретении новой, была предназначена клиенту, который станет разыскивать в Интернете слова Ferrand, Minard или Rosier. Поэтому-то я и обнаружил эту незнакомую девушку — а вовсе не по причине книги, которую она читала.
Я решил, что для одного дня этого более чем достаточно, и через несколько часов лег спать, все еще раздумывая над тем, что узнал. Мои глаза еще не привыкли к новым для меня требованиям компьютерной техники, и наутро я опять проснулся от головной боли.
Катриона явилась точно в назначенное время и занялась уборкой. Она даже обещала сварить мне на обед суп, хотя я заверил ее, что мне очень понравилась Pasta Fan Tutti или как она там назвала вчерашнее изделие, только она положила мне слишком большую порцию. Я провел утро, уточняя HTML-код каждой обнаруженной мной страницы, имеющей отношение к Розье, а также проверяя гиперссылки URL.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100