) Так ближе. Только закройте глаза, здесь ужасный беспорядок. Думаю, поговорив начистоту, мы сумеем по-настоящему помочь Томасу.
Ансельм (с затаенной яростью и злобой). Ах, я бы предпочел, чтобы вы в окно вылезли! Не хотите? Вам бы пришлось согнуться, и скрючиться, и подобрать юбки, так что и не поймешь, вы это или не вы, как при несчастном случае! Но вы слишком прекрасны, чтобы рискнуть.
Мария. Ну что вы опять придумали?
Ансельм. Что вы много лет спали здесь!!
Мария. Чепуха! Закройте глаза! Давайте мне руку!
Уходят. С минуту сцена пуста.
Регина (входя). Если вы правда так думаете, идемте сюда, здесь нам не помешают.
Мертенс. О, я знаю, вы едва ли сможете довериться чужому мужчине, для вас это немыслимо. Лучше, чем я, вас никто не поймет! Я-то знаю, каково это - замыкаться в себе, душенька моя, нежная моя святая!
Регина. Томас, кажется, толковал о сыщике?.. Ох, мне это так не нравится!
Мертенс. Конечно, это нехорошо, очередная холодная идея доктора Томаса! Вы же видите!
Регина. Устанавливать факты! Наблюдать! И что из этого? Глупость какая-то.
Мертенс. Может быть, вам этот человек все же пригодится: он настоятельно требовал вас. (Делает знаки кому-то стоящему за дверью.) С виду он весьма заурядный, но лицо вполне симпатичное. Я оставлю вас одних. (Пропускает в комнату Штадера и уходит.)
Штадеp входит - присматриваясь, прислушиваясь, принюхиваясь. Некогда это был миловидный юноша, теперь - деловой мужчина. Одет в строгий костюм, какие носят состоятельные ученые, однако на шее - маленькая черная бабочка, как у артиста. Войдя, он придает своему лицу брюзгливое, стариковское выражение и
поправляет большие синие очки, словно только что их надел.
Регина. Вы из... бюро? Садитесь, пожалуйста.
Садятся. Штадер медлит, откашливается. Поскольку ему не удается ориентировать внимание Регины в нужном направлении, он снимает очки и делает
естественное лицо.
Штадер. Все-таки эти ископаемые, старомодные средства по-прежнему действуют безотказно! Надел очки, чуть изменил выражение лица - и все, в простой ситуации вполне достаточно! Итак, вы меня не узнаете.
Peгина. Я что-то не понимаю... (Пристально смотрит на него.)
Штадер расплывается в широкой улыбке.
Что вы имеете в виду?
Штадер. Не помните?
Регина. Н-нет. Ах да... Вы служили у нас лакеем?
Штадер. Гм... н-да, ну конечно, я служил лакеем... Штадер, Фердинанд Штадер... Фердинанд - помните? Правда, на досуге я уже тогда был кое-чем получше - певцом и поэтом.
Регина. Помню. Вечером вы пели в маленьких кафе, вопреки всем запретам. Мне это нравилось.
Штадер. Сколько раз вы посылали мне воздушные поцелуи и говорили: ах ты...
Регина. Ой, давайте без пошлостей!
Штадер. Без пошлостей? Зубами и всеми десятью пальцами вы теребили мои волосы и приговаривали: ах ты, виртуоз... ах... Господи, про виртуоза помню, а дальше вдруг забыл! Ну, как это... ин... ин...
Регина. Ах, инженю... простая душа... Боже мой! (Закрывает лицо руками.) Впору сквозь землю провалиться!
Штадер. Успокойтесь. Вы, конечно, обошлись со мной очень несправедливо, когда вот так просто взяли и... ну, в общем, я хотел сказать "вышвырнули". Я ведь никак не думал, что дама из общества способна поступить таким образом. Но я на вас не в обиде. Потому что в итоге вы направили меня на путь истины. А как раз истине я и обязан своей успешной карьерой! Вы не ошиблись, называя меня виртуозом, я всегда помнил эти ваши слова, они были мне опорой, и ваши теперешние попытки забрать их назад будут бесполезны. Я никогда не был просто лакеем, да вскоре тогда и бросил это занятие. Кем я только не работал! И препаратором, и тапером, и учителем, и фотографом, и даже собачником; я всегда был на все руки, хоть и не предполагал, что найду себя в таком деле. Должен сказать, тут мало одной строгости анализа, необходима еще и толика артистизма. Ведь нынче я владелец крупнейшего современного института расследований.
Регина. Расследований?
Штадер. Я имею в виду институт сыска.
Регина. Вы хотите денег?! Сколько же? У меня ничего нет.
Штадер (с достоинством). Умоляю вас, считайте мое отношение к вам сугубо рыцарским! Я всего лишь хотел просить вас о небольшом одолжении. (С мягкой снисходительностью исправляя ее ошибку.) Нет-нет, речь не об этом; а вы все ж таки не изменились. Мой институт расследований - на сегодняшний день крупнейший и современнейший: "Ньютон, Галилей и Штадер". Раньше его бы наверняка назвали "Бюро Аргус", но, памятуя обо всем, чем я обязан современной науке, я включил имена ее основоположников в название фирмы.
Регина (растерянно). Э-э... но тогда, значит, вы тот самый сыщик, о котором говорил мой кузен Томас?
Штадер. Ваш кто? Кто такой Томас?!
Регина. Мой кузен, доктор Томас... ну, вы же сейчас в его доме! Он говорил, что хочет пригласить сыщика.
Штадер (очень обеспокоенно). По делу его превосходительства, вашего супруга, и некоего доктора Ансельма Морнаса?
Регина. Вероятно, да!
Штадер (в чрезвычайном волнении). У него есть детектив! И не я! Это конец!
Регина. Но я вовсе не уверена, что он уже нанял детектива.
Штадер. Стало быть, пока неясно?! Вы должны немедля устроить мне встречу с ним. Я - детектив его превосходительства, но я готов продать все мои секреты, даже подарить, лишь бы он меня выслушал! Пожалуйста, предложите ему мои услуги, не откажите в любезности!
Регина. Но это невозможно.
Штадер. Невозможно? Вы думаете, из-за... Что было, то прошло. У мужчин есть интересы поважнее. Послушайте, мой институт работает по новейшим научным методикам. Мы обращаемся к графологике, патографике, наследственности, теории вероятности, статистике, психоанализу, экспериментальной психологии и прочая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37