– Внешне – да.– В смысле?– Да так, неважно.Лу пожимает плечами и захлопывает пудреницу.– А потом он меня поцеловал.Фу! Хотя мне даже нравится, когда строчка из песни оказывается уместна в разговоре.– А как он тебя поцеловал? – спрашиваю я.– Ртом, конечно. Губами.– Хм, нормальный поцелуй? Знаешь, мне всегда казалось, что Фрэнк из тех, кто способен на винный поцелуй.– А что такое “винный поцелуй”?– Ну, мужчины думают, что это очень сексуально. Во время поцелуя они заливают тебе в рот вино из своего рта. Я заметила, что обычно так делают типы, которые мнят себя изощренными асами в сексе.– Господи, – поражается Луиза. – Неужели кто-то еще на это покупается?– Видимо, да. Они считают, что это сексуально, что это заводит.– Однажды я такое проделала, в школе, с грушевой настойкой.– Понятно. В этом-то и суть – никто не целует тебя с хорошим французским вином. Меня тоже однажды так поцеловали, с каким-то мерзким коктейлем... Естественно, если вино гнусное на вкус, оно вытекает у тебя изо рта, а он начинает слизывать его у тебя с подбородка.– Как собака.– Точно. Вообще-то я даже удивилась, что этот трюк не использовал доктор Купер.– Он скорее из тех, кто любит голый массаж с маслом, судя по твоему описанию.– Фу, голый с маслом! А на бутылочке с массажным маслом непременно написано “Чувственность”.– Чувссссственность, – хихикает Луиза. И мы обе хохочем.– Чувссственный масссаж с массслом, – шипит Луиза. – И массаж он делать совершенно не умеет. Мнет тебя как кусок теста и еще хрипит в ухо: “Расслабься”. А масло стекает между ягодиц и попадает куда не надо – полный кошмар.– Да уж, – подхватываю я. – Потом еще пару дней ерзаешь с этим маслом в заднице и ходишь – точнее сказать, скользишь, – а пахнешь, как старая хиппи.Луиза согласно кивает. Мы продолжаем обновлять макияж. Обожаю Луизу за то, что она разделяет мое отвращение к голому массажу с маслом.– С языком? – небрежно кидаю я, выдержав некоторую паузу. – Поцелуй с Фрэнком – он был без вина, что радует, но с языком?– Нет, Стелла, – смеется она. – Он поцеловал меня по-дружески, на прощанье. Но в губы. В общем, на самом деле это я поцеловала его, а он поцеловал меня в ответ.– Ясно.– Очень быстро, но я заметила, что целуется он хорошо.– Правда?– Да, – говорит она. – Чувствуется опыт.– Да, опыта ему не занимать, – соглашаюсь я. – Нам, пожалуй, пора.Мы идем к двери, и в это время выходит женщина из позорной кабинки.– Какая невоспитанность, – фыркает она. – Надо знать место и время для подобных разговоров.– Горох – очень странный фрукт, – замечает Луиза.– Чем больше ешь – тем звонче пук, – завершаю фразу я.Мы выкатываемся из дамской комнаты, давясь от смеха, довольные этой детской шалостью. Я сама не уследила, как развеселилась.Я заметила, что люди, проводящие большое количество времени в шумной обстановке, например в ночных клубах, совершенно не умеют общаться. Адриан с трудом составляет предложения, зато к десерту он стал очень выразителен в жестах (возможно, это объясняется тем, что он пару раз бегал в туалет и возвращался оттуда очень оживленный). Начал он с того, что убрал прядь волос с моей щеки, потом стал кормить меня своим пудингом, а после перешел к поглаживанию моей лодыжки – этому я сопротивлялась как могла, поскольку серьезно опасалась, что его огромные кроссовки измочалят мои сапоги. Фрэнк уронил салфетку и, поднимая ее с пола, мог лицезреть происходящее под столом. Из-под стола он вынырнул с сердитым лицом, чем очень меня порадовал.– Итак, – говорит Фрэнк, кладя руку на плечо Луизе так, что его ладонь оказывается чуть ли не у нее на груди. – Куда теперь?– Тусоваться, – отвечает Адриан, проделывая тот же трюк своей рукой. К сожалению, моя грудь значительно крупнее Луизиной, хоть и не такая упругая. Поэтому в результате этой манипуляции он фактически схватил меня за грудь. – Черт! Извини, – конфузится Адриан, но его двигательные функции отстают от мыслительных, поэтому он в смятении все еще сжимает мою левую грудь, будто дыню.– Хм, ты не мог бы...– Извини, – беспомощно повторяет Адриан, все еще не в состоянии отцепиться от моей груди.Фрэнк тянется через стол и отцепляет его от меня.– Вот хрен, – бормочет он на родном наречии. – Я тебе челюсть сверну.– Я нечаянно... Прости, подруга. Я принял витаминку Э.– Ладно, – отвечаю я, еле сдерживая смех, и подмигиваю Фрэнку, моему спасителю. Вид у него не очень довольный, а Луиза так широко улыбается, что того и гляди челюсть вывихнет.– Хороший комплект, подруга. – Луиза так долго сдерживала смех, что он прорывается громким хрюком. – Боже! – краснеет она. – Ужас как неловко. Как свинья. Простите, пожалуйста.– Я думаю, это даже сексуально, – говорит Фрэнк, глядя на меня и медленно расползаясь в хитрой ухмылке.– Ш-ш-ш, Фрэнк. Это никому не интересно. – Но я уже чувствую, как от смеха напрягается живот. – В общем, – поворачиваюсь я к Адриану, улыбаясь как идиотка, которая обожает, когда ее хватают за грудь после десерта, – о чем ты там говорил?– А, да. Пойдем тусанемся в клубе, я там сегодня играю. Поначалу там не очень людно, зато у вас будет время пропустить по стаканчику.– Ты откуда родом? – спрашиваю я Адриана. – Говоришь то с одним акцентом, то с другим.– Слишком много хочешь знать, лапуля, – отвечает Адриан, на этот раз с акцентом американского фермера. Наверное, таблетка догнала.– Мы идем или как? – торопит нас Фрэнк. – Мне срочно надо принять еще рюмку.На улице они с Луизой берутся за руки. Я, подогретая четырьмя бокалами вина, дабы переплюнуть эту парочку, крепко хватаю Адриана за зад, пока мы ждем такси.– Так держать, – радостно реагирует Адриан, поворачивается ко мне и целует в губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67