В борьбе с самим собой всегда побеждает кто-то третий.
Г. Б. «Дневник одного персонажа»

Вечность состоит из тысячелетий, тысячелетия из веков, века из годов, года из месяцев, месяцы из дней, дни из часов, часы из минут, минуты из секунд, секунды из мгновений. А мгновения состоят из вечности.
ЧЕРНЫЙ ВХОД В СВЕТЛОЕ БУДУЩЕЕ
Это случилось во время какого-то халявного столичного празднества, когда голытьба вроде меня, за неимением денег на более крутые развлечения, шляется по Москве и глазеет на всевозможные бесплатные представления. В тот день мой друг Петя пошел на митинг, друг Митя пошел на петтинг, а я решил сходить на путтинг: ожидалось живое выступление нового президента России.
Передо мной шли два юных демократа и несли растяжку:
«Можно заменить батарейки, но нельзя заменить Путина!»
А какой-то дядька в косоворотке и с бородой а-ля Солженицын раздвигал встречных коряво написанным гуашью плакатом:
«Путин! Брось Америку через бедро!»
Бутылка «Зверобоя» во внутреннем кармане моей косухи при ходьбе стучалась прямо в сердце.
Просилась внутрь.
Понятно, сердечные дела. Ненадолго свернул в переулок. Пришлось впустить.
Я шел в общем потоке по старому Арбату и возле одного из многочисленных здесь антикварных магазинов, где в витрине была выставлена небольшая (но, похоже, подлинная, не новодел) скульптура пляшущего Шивы, с удивлением увидел странно одетого даже для Москвы нищего.
Он был явно не в себе. Да, скорее всего, он был не в себе, а в Боге. Это был классический тип убогого, известный мне по русской живописи и литературе. Лицом он напоминал суриковского юродивого на картине «Боярыня Морозова», того, который, полураздетый, сидит прямо на снегу.
На голове этого арбатского персонажа, несмотря на августовскую жару, была армейская зимняя шапка-ушанка, из-под которой выбивался крысиный хвостик сальной грязной косички. Пышные пушкинские бакенбарды и рваный восточный халат, из многочисленных дыр которого торчала вата. А разобрать, где был естественный цветной узор, а где жуткие грязевые разводы, не смог бы, наверное, уже никто. Халат этот был явно надет на голое тело и подпоясан солдатским ремнем с латунной пряжкой. На голых ногах у нищего я разглядел истертые армейские сапоги. Закрыв глаза, он что-то напевал себе под нос, периодически подыгрывая на комузе. Перед ним стоял детский ночной горшок с цветочками на боку, и прохожие охотно бросали туда мелочь.
Я был не единственный, кто на секунду остановился перед этим живописным нищим. И главное – ни патрулирующая улицу милиция, ни ресторанные вышибалы даже не пытались прогнать сумасшедшего, как будто не замечали его. Они словно проходили сквозь него, как сквозь воздух, – так ловко он научился не привлекать к себе внимания силовиков.
«Может быть, это какой-нибудь нанятый в рекламных целях профессиональный артист?» – подумал я. Лицо его мне вроде бы показалось знакомым, как бы постаревший актер Петренко в роли Гришки Распутина.
В тот момент, когда я полез в карман за мелочью нищий будто бы очнулся, резко открыл глаза, с неожиданной для него прыткостью поймал мою правую руку и, пока я ошалело соображал, что происходит, скороговоркой выпалил:
– Встречаюсь с ним – и не вижу лица его, следую за ним – и не вижу спины его…
Я инстинктивно пытался выдернуть руку из его цепких костлявых пальцев, он сунул мне что-то в ладонь, поднес свое морщинистое, черное от загара, небритое лицо к моему и почти прошептал:
– Встретишь Будду – ликвидируй его начисто.
Сказав это, он ловко и быстро наклонился, поднял свой ночной горшок, наполовину заполненный мелочью, и скрылся в арбатском людском потоке. Плохо соображая, что со мной произошло, и продолжая думать, что меня разыграли в честь праздника, я разжал ладонь. На ней лежала серебряная пуговица. Не поверите, но пуговица была с нашим древним родовым гербом и с девизом по кругу:
«Знание – сила, незнание – власть!»

СОБАЧЬЯ ЖИЗНЬ
Янис Фортиш по кличке Крыса выходил под руку с Асей-Длинноножкой из ночного ресторана «Турецкий Берег», где он отмечал с братвой свое сорокапятилетие, когда мимо него на огромной скорости промчался черный джип невиданной в городе марки с тонированными стеклами.
Поравнявшись с Янисом и его телохранителями, джип на секунду притормозил, передняя дверка открылась и к ногам уголовного авторитета шлепнулась большая, просто огромная дохлая крыса. Джип мгновенно растворился в ночной тьме.
Ася взвизгнула и спряталась за спину Яниса. Янис и его братва наклонились над этим странным подарком.
К хвосту крысы была привязана черная траурная ленточка с надписью:
«СКОРБИМ ПО УСОПШЕМУ».
Янис не мог не знать, что такие подарки означают.
– Вычислю, кто так прикололся, – грохну на месте, – не сдержался он, отшвырнул крысу ногой, сел с Асей в свой цвета «металлик» «мерседес». Водила нажал на газ.
А утром следующего дня, когда Крыса с Асей еще спали на огромном траходроме в своем загородном двухэтажном доме, ему позвонил по сотовому человек номер два в их команде, Сережа по кличке Хунта.
– Ты офигел! Посмотри на часы, меня еще после вчерашнего плющит, а ты уже напрягаешь. Перезвони, – сонно пробубнил Янис.
– Не могу, блин, – рискнул вызвать на себя гнев авторитета Хунта. – В порту нашу «БМВуху» нашли. Вся изрешечена из автоматов. Менты по радио и телеку уже передают, что стреляли из «Узи» и «Скорпионов». Включи ящик, Янис, не будь лохом.
– Кто был в тачке из наших? – переспросил Крыса, уже соскочив с кровати и пытаясь найти свои брюки.
– Четверо: Копыто, Сопля, Веня Длинный и Слава Сторож…
– Суки!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80