В коридоре включилась сигнализация. Шум от нее стоял ужасный. Дорис надеялась, что в соседних студиях нет прямого эфира, потому что тут никакая звукоизоляция не поможет. В коридоре послышались крики.Хасим вскочил с кресла, схватил Этель за руку и поволок за собой. Они рванулись к пожарному выходу, скрытому за бархатным занавесом, обрамлявшим съемочную площадку, раздался грохот отодвигаемого металлического засова, и дверь за ними закрылась. Ну и скорость, подумала Дорис. Члены иорданской королевской фамилии так не бегают. Так улепетывают только преступники и жулики.– Они побежали вон туда, – указала она охране на выход, противоположный тому, которым воспользовались Этель с Хасимом. Сама не зная почему, она вдруг прониклась к беглецам симпатией. Глава 33 Кармайкл спросил у мистера Циглера, где он может найти свою мать. Мистер Циглер запыхтел и зафыркал, а затем сообщил, что в квартире номер 32 на четвертом этаже живет девица по фамилии Макнаб, но вряд ли она может быть матерью Кармайкла.– Скорее, это ваша сестра, – сообщил он. – Она сейчас дома со своим приятелем, так что вряд ли обрадуется, если вы их потревожите. В эту квартиру все время кто-то шляется, народу туда заходит больше, чем выходит. Какие-то пакеты для нее оставляют, кто его знает с чем: наркотой ли, детской порнографией? Так что нечего удивляться, что я стараюсь отделаться от них как можно скорее. Людей убивают и за меньшее. Вот буквально вчера тут, за углом, зарезали человека.– Возможно, она живет под фамилией мужа, – предположил Кармайкл, – хотя и написала мне, что вернула себе девичью фамилию. Грейс Солт.– А, та женщина, что покушалась на убийство, – хмыкнул мистер Циглер. – В газетах писали. Нет, хозяева бы ее не пустили. Хотя в наши дни все бывает. Я тут как на передовой, только никто об этом не думает. Смотрю за дверями дни напролет. С улицы-то ведь любой псих может зайти. Нет! Нет тут никакой Солт!– И все же я зайду в тридцать вторую, – сказал Кармайкл. Он похлопал старика по трясущейся руке, за что был вознагражден откровенно ищущей улыбкой, которую проигнорировал.Ему и в голову не пришло, что матери тут может не оказаться. Надо было ей позвонить и сообщить о своем приезде. Но он любил экспромты и неожиданности, и не хотел испортить сюрприз. Объясняться при личной встрече куда проще. Надо было приехать на суд, но Кармайклу не хотелось видеть свое имя в газетах. Надо было навестить ее в тюрьме, конечно, надо было, но его психотерапевт порекомендовала ему оборвать все нити, связывающие его с прошлым. «Вы теперь живете в новом мире, у вас новая жизнь, каждый человек заслуживает возможности начать все сначала. И не следует пропускать сеансы в самый критический момент лечения». Только когда в ходе лечения она плавно перешла к предположению, что его, Кармайкла, гомосексуальность – скорее лишь внешний акт протеста, вызов отцу, чем внутреннее состояние, Кармайкл сообразил, что эта уродина гомофобка, влюблена в него. Он почувствовал себя свободным и начал жить своим умом.Сейчас он жил с Тоби, художником-оформителем, но Тоби уехал в Новую Зеландию оформлять грандиозное театральное шоу по заказу одного берлинского архитектора, для которого нужно было сплести из льняных нитей гору Кука – разрушенный вулкан или что-то в этом роде, и Кармайкл ощутил потребность снова увидеть Лондон. Он сел в самолет компании «Эр Джа-пан» и направился в Англию. Всего лишь на пару недель. Столько Тоби сможет хранить верность, но не стоит испытывать его терпение дольше. Впрочем, Кармайкл был слишком утомлен длительным перелетом, чтобы все еще волноваться об этом.Он постучал в дверь квартиры номер 32. Потом постучал снова. За дверью послышалось какое-то движение. Он сдался и позвонил в звонок. Старый добрый дверной колокольчик, это что-то. Кармайкл никогда не любил электрические звонки, их трели его жутко нервировали. В некоторых вещах, как он теперь понимал, он был похож на отца, который любит все четкое, ясное и простое. Одному Богу известно, как Барли угораздило связаться с Дорис Дюбуа. Предыдущие любовницы соответствовали классическому типу плохой девчонки, страдающей в одиночестве на Рождество и по праздникам. В конце концов, они начинали настаивать на узаконивании отношений, после чего Барли немедленно с ними расставался. Или им самим все это надоедало, и они уходили к более перспективным мужчинам. Когда Кармайкл учился в старшем классе, у отца одна за другой сменились три девицы.– Об этом не может быть и речи, пока мальчик сдает экзамены, – говорил им Барли. – Я не могу расстраивать его в такой момент.А до выпускных было еще тестирование академических способностей и прочее. Тем девицам, которые появились позже, назывались сдаваемые Кармайклом в Лондонской школе прикладных искусств экзамены сначала на степень бакалавра, а затем магистра. И вот Дорис Дюбуа удалось то, что никак не удавалось ее предшественницам. Может, лишь потому, что Кармайкл уехал в Австралию и у Барли не нашлось подходящего предлога для отказа. Повторный брак отца – некоторым образом вина Кармайкла. Если бы он мог вечно оставаться ребенком…Это Вентворт, старший брат Клайва, одноклассника Кармайкла, придумал прослушивать телефон в офисе Барли, обеспечив, таким образом, младших часами невинного удовольствия. Аппаратура была настроена так, чтобы реагировать только на женские голоса определенной тональности. Будь Барли геем, заметил Клайв, это избавило бы его от подслушивания. Вентворт всегда был компьютерным червем и теперь работает в различных организациях, контролирующих работу Интернета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61