На первом свидании не положено распространяться о проблемах – так можно навеки отшить любого парня.
– Отлично, – легкомысленным тоном пропела я. – Сегодня в модном глянце вышло интервью с моим клиентом. В общем, шикарно.
– Так тебя можно поздравить? Мы чокнулись.
– Кто твой клиент? Расскажи мне о нем, – попросил Алекс.
– Он повар.
Лайам – отличная тема для сплетен. Он поможет нам спокойно миновать пятнадцатиминутный период адаптации. Тем не менее, погрузившись в пересказ своих стандартных баек о Лайаме, я заметила, что на этот раз все как-то иначе. Делясь сплетнями, я обычно делаю паузы для смеха, который вызывают наиболее грязные выходки Лайама. Но Алекс был само внимание. Он слушал с неприкрытым интересом, задавал вопросы, и я вдруг взглянула на Лайама с иной стороны, в полной мере оценив его патологическое желание всегда и везде быть в центре внимания. К слову, на снимках, сопровождавших последнее интервью, наш кулинар был совершенно голым, если не считать связки кабачков, которыми он прикрывал свое хозяйство, непристойно ухмыляясь в камеру. На этих фотографиях Лайам выглядел самым грязным развратником, какого только можно вообразить, – а мне лишь того и требовалось.
– Судя по твоим рассказам, он чересчур завернут на сексе, – заметил Алекс.
– Разве это плохо? – невольно вскинулась я.
– Да так… Я тебя понимаю. С твоей точки зрения, чем больше он сходит с ума, тем лучше, верно? Он же настоящая находка для прессы.
– Точно.
– Просто… понимаешь, его желание воткнуть член во все, что попадается на глаза, напоминает… припадки.
Я рассмеялась.
– Это и есть припадки чистой воды. Он на взводе все двадцать четыре часа в сутки. – По лицу Алекса скользнуло странное выражение. – По-твоему, это плохо?
– Нет. Конечно, нет. Просто любопытно, что он делает, когда остается один?
– Думаю, он старается как можно реже оставаться один. Впрочем, свободное время Лайам убивает за компьютерными играми.
– Понятно, заводит себя, – поставил диагноз Алекс, приканчивая кружку пива.
Я задумалась.
– Знаешь, я прежде не пыталась взглянуть на него с этой точки зрения.
– Да и зачем тебе? – ухмыльнулся он.
– Не знаю. Но теперь мне кажется, что я должна лучше за ним присматривать. Лайам ведь еще совсем мальчишка. Может, стоит попробовать вправить ему мозги?
– Насколько я понял, в этом случае он тебя просто пошлет.
– Тут ты прав. Алекс рассмеялся:
– Да не волнуйся ты так! Я вовсе не хотел, чтобы ты принимала все так близко к сердцу.
– Просто… – из зеркала за стойкой бара на меня глянуло собственное растерянное лицо, – а знаешь, ты ведь прав. Лайам и впрямь заводит себя. И его выходки могут стать совсем дикими.
– Что поделаешь. Тебе же легче. Твой Лайам – готовая звезда.
– Ну да… – рассеянно согласилась я. – Но я волнуюсь. Понимаешь, у меня по отношению к нему комплекс старшей сестры. В общем, я хочу, чтобы он добился настоящего успеха не только потому, что он – моя золотая жила.
О господи. Похоже, Алекс разбередил мое гипертрофированное чувство ответственности. Стиснув зубы, я решила задавить бунт в зародыше. Неужели наряду с Крисом и мамочкой мне придется тащить на себе еще и Лайама? Легче сразу кинуться головой прямо в Босфор, привязав к шее камень потяжелее.
– Пожалуй, стоит поговорить с ним начистоту, – хмуро добавила я. – Пора ему сбавить обороты.
Внезапно перед глазами отчетливо всплыло вчерашнее ресторанное секс-шоу.
– Господи, кого я пытаюсь обмануть?! – невольно выдохнула я.
Алекс с любопытством посмотрел на меня.
– Пошли ужинать. Расскажешь мне о его очередной выходке, о которой ты только что вспомнила.
И мы направились в итальянский ресторанчик, находившийся сразу за углом. Я в него ни разу не заглядывала, но Алекс заверил, что еда там отличная, и оказался прав. Я питаю слабость к богемным заведениям с претензией на дизайнерский стиль, поэтому этот скромный итальянский ресторанчик до сих пор старательно обходила стороной – он буквально вопил о своей ортодоксальной традиционности. Ветер перемен сделал лимонное сорго, авокадо и невиданный гибрид мандарина и грейпфрута главными кулинарными хитами года, но это заведение, пригнувшись, увернулось от модных веяний и все так же предлагает посетителям, живущим по соседству, простую, но вкусную итальянскую еду. Я бы назвала его «Траттория, забытая временем».
Мне вдруг подумалось, что мы с Алексом болтаем как старые друзья, которые давно не виделись. Или как двое приятелей, выудивших друг друга в Интернете, а теперь решившихся на очную ставку… Звучит абсурдно. Я уткнулась в меню. Карпаччо и эскалоп из телятины. Так-то лучше.
– Тебе наверняка это кажется пресноватым, – заметил Алекс, когда официант удалился, прихватив с собой меню.
– О чем ты?
– Должно быть, ты привыкла к дизайнерским штучкам, я прав? Едва ли тебя часто заносит в местную тратторию.
– Только в те редкие дни, когда я провожу вечер дома, – откровенно призналась я. – Моя местная траттория – это продолжение супермаркета. У меня весь дом трещит по швам от поваренных книг, и все они называются «Как приготовить вкусный обед за тридцать минут». Однако я, сгорая от стыда, несусь в местный «Маркс и Спенсер» за готовой картошкой.
– По-моему, это не повод сгорать со стыда, – заметил Алекс, пока официант наполнял наши бокалы.
Я упомянула об этом вскользь, а он опять, как и с Лайамом, сделал из этого Откровение. У Алекса были карие, чуть раскосые глаза и широкое лицо с неожиданно высокими скулами – словно привет от далеких татарских предков. Несмотря на основательность, лицо отнюдь не выглядело тяжелым или угрюмым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111