На ней были зеленые плисовые брюки и толстый белый вязаный свитер. Длинные волосы струились по плечам, ниспадая на стол и стекло.
Несколько минут он наблюдал за ее работой, а потом снова заговорил.
– Я люблю тебя, Энни, – в тишине его слова прозвучали как внезапный выстрел.
Она подняла голову, откидывая волосы назад.
– Я знаю, – сказала она и вернулась к своей работе, но через пару минут снова подняла голову:
– Пожалуй, тебе лучше уйти, Пол.
– Ты действительно хочешь, чтобы я это сделал? Она быстро перевела взгляд на абажур. Потом отложила ватный тампон и опустила на стол руки с переплетенными пальцами.
– Пол, – сказала она, – пожалуйста, не надо осложнять положение.
– Если ты мне прямо скажешь, что ты этого хочешь, я уйду.
Она закрыла глаза, и он взял ее за руку. Пальцы у нее были холодные и напряженные.
– Энни, – сказал он.
Она снова посмотрела на него.
– Я так благодарна тебе за твои интервью. За то, что ты не извлекал на свет прошлое и не пытался… использовать ситуацию. Это особенно ценно, потому что – я не сомневаюсь – ты хотел это сделать.
– Было так тяжело – быть с тобой и не…
– Но у тебя это получилось, – прервала она, склоняясь к нему. – У нас обоих получилось. Так зачем же теперь приходить сюда и перечеркивать три месяца выдержки и терпения?
– Потому что я схожу с ума, Энни, – произнес он. – Я думаю только о тебе.
Она отняла у него свою руку и опустила ее на колени.
– У тебя есть жена, чтобы о ней думать, – сказала она, – а у меня есть муж.
Пол покачал головой:
– С тех пор, как мы здесь, я ужасно обращаюсь с Оливией.
– Ты должен отдать свою энергию ей, а не мне. Вот что, – она выдвинула ящик рабочего стола, достала резиновое кольцо и натянула ему на запястье, – каждый раз, когда ты подумаешь обо мне, сделай вот так, – она сильно оттянула кольцо и отпустила его. Пол вздрогнул от жгучей боли. – И ты позабудешь обо мне в тот же миг.
Он улыбнулся.
– Ты думаешь, это так просто? – взглянув на свое запястье, он пробежался пальцами по покрасневшей коже. – Ты будешь носить такое же?
– Мне не нужно, – сказала она. – Если я начинаю думать о тебе, я напоминаю себе об Алеке. Брак для меня важнее. Сейчас мне почти сорок, и у меня отчетливая система ценностей. Забудь обо мне, Пол. Закрой за собой эту дверь и забудь, что я существую.
Он встал.
– Я никогда не смогу забыть тебя, – он снял резиновое кольцо и положил его на рабочий стол. – И это мне не нужно. Мысли о тебе и без того достаточно болезненны. Но я уйду. Меньше всего я хотел бы причинить тебе боль.
Он наклонился, чтобы поцеловать ее в затылок, ощутив губами мягкий шелк ее волос, и затем медленно двинулся к двери, не оборачиваясь, боясь бросить на нее последний взгляд.
– Пол!
Он обернулся. Энни стояла, напряженно стиснув руки. Видно было, что она отчаянно борется с собой.
– Я не хочу, чтобы ты уходил, – сказала она. – Ты можешь просто… обнять меня?
Он вернулся и мягко прижал ее к себе. Она прильнула к его груди, ее волосы пахли солнечным светом. Она вздохнула, сомкнув руки в кольцо за его спиной, и он почувствовал, как по ее телу пробежала дрожь.
– О Боже, Пол!
Он провел рукой по ее шее и почувствовал частый и горячий пульс.
– Я хочу любить тебя сейчас, – сказал он. Сдвинув брови так, что между ними пролегла складка, она запрокинула голову и заглянула в его лицо.
– Здесь опасно заниматься любовью, – сказала она. – Здесь везде стекло. Оно попадает в ковер. Оно…
– Ш-ш-ш, – он прижал палец к ее губам, – мне все равно.
Он склонился к ее губам, и она запрокинула голову, чуть приоткрыв рот. Сделав шаг назад, она потянулась к выключателю, чтобы погасить свет, но он поймал ее за руку.
– Оставь, – сказал он, – я хочу видеть тебя. Конечно, она была права. По обе стороны от них были стеклянные стены, а за ними чернота ночи, но все, что происходило внутри, было видно с автостоянки через разноцветные узоры стеклянных мозаик.
Энни нажала на выключатель и, неожиданно перехватывая инициативу, взяла его за руку.
– Пойдем, – сказала она.
Она повела его в дальний конец студии, где в лабиринте белых стендов были развешаны фотографии. Проходя мимо них, она включала маленькие лампочки, создавая мягкое белое сияние, окружавшее ее и Пола. Она села на пол, прижавшись спиной к стене.
Он уже был готов опуститься рядом с ней, и тут его взгляд случайно задержался на ближайшей фотографии, с которой на него в упор уставились неулыбчивые глаза Алека О'Нейла. Пол почувствовал, как вдоль спины пробежал холодок, и когда он опустился рядом с Энни, его немного трясло. Но она притянула его к себе и нервозность исчезла.
Он раздевал ее, глядя ей в глаза. В них было желание. Желание, тщательно скрываемое, когда он брал у нее интервью, и ничем не прикрытое теперь.
– Я хочу, чтобы ты просто обнял меня, – сказала она, но не пыталась противиться, когда его пальцы нащупали застежку лифчика. Она встала на колени, чтобы расстегнуть свои плисовые брюки, и он помог ей снять их. В ее теле обнаружились неожиданные для него мягкость и полнота, в которые ему хотелось погрузиться.
Он нежно опрокинул Энни на ковер и снова поцеловал, прежде чем опустить голову к ее груди. Она поймала его за подбородок и подняла его лицо так, что их глаза встретились.
– Ты не можешь удовлетвориться тем, что просто полежишь здесь со мной? – спросила она.
Он медленно покачал головой, и с каждым его прикосновением, с каждой его лаской, она сопротивлялась все слабее и слабее.
Он пребывал в состоянии блаженного удовольствия, когда все было кончено, и он лежал, прижимая ее к себе и чувствуя, как их сердца бьются в такт друг другу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139