Она поняла, что Дарси говорит не о больном, а о финансировании больницы. Вот уже несколько дней администрация заседала, определяя, на чем еще можно урезать средства.
Неожиданно в комнате стало очень холодно, и она натянула на плечи простыню.
– Выкладывай, – сказала она.
– Программа для подростков.
«Программа реабилитации подростков, подвергавшихся насилию в детском возрасте», – подумала Ванесса, закрыв глаза.
– Что с ней? – спросила она, хотя была уверена, что спрашивать больше не о чем.
– Мне так жаль, Ван. Ее зарубили.
– Ты имеешь в виду – совсем? – Ванесса открыла глаза и увидела, что Брайан смотрит на нее с хмурым видом.
– Да.
– Угу, – Ванесса села, – это ни в какие рамки не лезет.
– Ты говоришь так, как будто твое мнение спрашивали, – сказала Дарси.
– Они не могут прикрыть подростковую программу. – Она услыхала, как застонал Брайан, когда понял, о чем она говорила с Дарси.
– Я боролась за нее, Ван, – сказала Дарси, – но я была там в одиночестве. Знаю, что это твой самый любимый проект, но они просто ничего не хотели слушать… «У «Ласистера» есть дела и поважнее», – это я цитирую их слова.
– Но это же профилактическая программа, – возразила Ванесса. Именно этой точки зрения она придерживалась, когда начала кампанию за финансирование программы год назад. Одна только мысль о том, что придется еще раз пройти через все это, казалась ей нестерпимой. Однако с ее языка так и лились аргументы: – Дети, которые пытаются покончить с собой, или уморить себя голодом, или…
– Знаю, знаю. – Дарси прервала ее. Голос ее звучал устало, и Ванесса представила себе, как она, сняв свои очки с толстыми стеклами, терла голубые глаза. – Меня не нужно уговаривать. И не трать свой пыл на тех, кто принял это решение. Ведь дело в том, что это не те детки, которые вызывают всеобщую симпатию, ты понимаешь, что я имею в виду?
Да, она понимала это даже слишком хорошо. Если бы у больницы был хоть один свободный доллар и пришлось бы выбирать между миловидным пятилетним малышом, который был походя только что изнасилован своим отчимом, и каким-нибудь противным, порочащим себя самого, сквернословящим подростком, который подвергся насилию когда-то в прошлом, – ну, конечно, какое может быть сравнение… Им и в голову не могло прийти, что оба ребенка нуждаются в одинаковой помощи.
– Эти идиоты ничего не хотят видеть, кроме собственных интересов! – Она почувствовала, как теплая рука Брайана погладила ее по спине. Она почти забыла, что он рядом.
Дарси вздохнула на своем конце провода.
– Я только позвонила, чтобы тебе все это передать, – сказала она.
– Нас просто-напросто сбили с ног. – Ванесса, казалось, не могла прекратить аргументировать. – У нас нет возможности собрать статистику, нет шанса посмотреть, насколько эффективной будет программа. Еще бы только пару лет. Скажи им об этом.
– Они твердо стоят на своем, Ванесса. Они единодушно пришли к соглашению о закрытии этой программы. Они думают, что она слишком дорогая.
– Конечно, но что, если один из их детей попадет в подобную ситуацию? Насколько дорогой она им покажется тогда? Ослы упрямые!
– Ван. – Дарси теряла терпение. – Остынь.
Ванесса лежала с чувством, что она потерпела поражение. Она не могла ничего с собой поделать, эмоции захлестывали ее. Она сделала глубокий вдох, прежде чем снова заговорить.
– Я найду финансирование для подростковой программы откуда-нибудь еще, Дарси, – сказала она, – эту программу не закроют.
Дарси молчала некоторое время.
– Я тебе помогу, – наконец сказала она. – Ты не получишь денег от «Ласистера», но мы подумаем вместе и найдем что-нибудь еще, правда?
– Конечно.
Ванесса повесила трубку и посмотрела на Брайана.
– Мне жаль, Ванесса, – сказал он. – Хотя это ведь не было для тебя неожиданностью, не так ли?
Свет свечи медового оттенка отбрасывал отблески на полог кровати в форме арки.
– Видимо, я надеялась, что произойдет чудо, – сказала она.
С того момента, как ее наняли на работу в больницу «Ласистер», она боролась за эту программу. Любой ребенок, который попадал в подростковое отделение, чьи настоящие проблемы могли бы быть связаны с насилием, которому он подвергся в детском возрасте, выявлялся и регистрировался для внесения в подростковую программу. Ванесса безошибочно чувствовала таких детей. Остальной персонал клиники только дивился шестому чувству Ванессы.
– Я изругала бы их в пух и прах, если сама пошла бы на это заседание, – добавила она. – Может быть, я была недостаточно твердой. Может быть, единственное, что мне остается, дать им почувствовать все это на собственной шкуре.
Брайан коснулся ее щеки.
– И ты смогла бы это организовать? – спросил он мягко, и она покачала головой.
– Нет. – Она со вздохом вытянула руки к потолку. – Нет, я бесхребетная.
Брайан хмыкнул и перекатился, чтобы посмотреть ей в лицо, приподнявшись на локтях.
– Вряд ли я использовал бы это прилагательное применительно к тебе.
– Да, конечно, прилагательные, которые соответствуют моему описанию, – моя погибель. Упрямая, несносная женщина. Припоминаешь? Эту фразу произнес один из управляющих год назад.
Брайан слегка поцеловал ее в губы.
– Я бы никогда не стал описывать тебя такими словами.
– Трудновато, не правда ли?
– Определенно.
Она улыбнулась ему.
– Я люблю тебя.
Он в ответ улыбнулся печально:
– Этот телефонный звонок охладил все наши страсти, а?
Она подвинулась к нему, охватив руками его плечи.
– Нет, – сказала она, – я так не думаю.
После занятий любовью они пообедали копченым цыпленком и овощами, которые к тому времени остыли, но все еще были вкусными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141