– Можно их выбросить?
– Да, – сказала Зои. – Мы их закопаем.
Она отбросила грязные трусики на несколько ярдов от них, затем обернула зеленое банное полотенце вокруг малышки, закрепляя его на ее груди.
– Зачем тебе катетер, Софи? – спросила она.
– Мы присоединяем его к аппарату диализа, – сказала она.
– Так у тебя проблемы с почками? – беспокойно посмотрела на нее Зои.
– Да, но мне уже гораздо лучше, чем было.
– Я рада это слышать, – сказала Зои, паника ее росла. – Как часто тебе нужно проходить диализ?
– Раньше каждую ночь. А теперь только вечером по воскресеньям и средам.
– Сегодня среда, – сказала Зои.
– Правда? Ой. Я также пропустила воскресный диализ. Впрочем, я вроде бы чувствую себя нормально. Хотя мне лучше не пить много жидкости.
О, так дело не пойдет. Зои вновь посмотрела в сторону леса, надеясь теперь, что кто-то ищет этого ребенка и появится здесь. Она опять сыграет роль сельской женщины, и девочку заберут.
– Вода уже, вероятно, достаточно теплая для тебя, – сказала Зои. – Я постираю твои вещи, а потом устроим тебе небольшую ванну, ладно?
Софи посмотрела на дверь хижины.
– А мы можем сначала позвонить моей маме? – спросила она.
– О, милая, – сказала Зои, осознавая, что Софи понятия не имела, в насколько затруднительное положение она попала. – У меня нет телефона.
В глазах Софи промелькнул страх.
– Может, нам пойти к соседям и воспользоваться их телефоном?
Зои покачала головой.
– Боюсь, у меня и соседей нет, я живу далеко от людей.
– У вас есть машина?
Зои опять покачала головой, и снова слезы хлынули из глаз Софи.
– Как же я попаду домой? – спросила она.
– Я точно не знаю, – сказала Зои, – Я что-нибудь придумаю. Но послушай, милая, – положила она руки на плечи Софи. – Пока что ты в безопасности, а это самое главное. Ты примешь хорошую ванну, а потом немного поспишь. Я вижу, что ты очень устала.
Софи закусила губу и посмотрела опять на дверь хижины так, будто она думала, что у Зои, может быть, есть там телефон, просто она об этом не знает.
– Ладно, – сказала она наконец.
Этот ребенок привык к принуждению, подумала Зои. Привык к тому, что все идет не так, как ей хочется.
Она помогла Софи принять ванну, затем дала ей кусочек кролика и немного консервированного гороха и уложила спать на надувном матрасе, который она приготовила для Марти. Малышка заснула еще до того, как Зои вышла из комнаты.
На поляне она постирала футболку и шорты Софи и повесила их на перила крыльца, чтобы они высохли. Затем она отнесла грязные трусики в лес и закопала их.
Возвращаясь к хижине, она надеялась, что обнаружит, что Софи нет. Может, ей приснилось появление малышки или, может, люди, которые ее ищут, нашли ее и забрали. Она вошла в хижину, прошла через гостиную в спальню, надеясь и молясь.
Но Софи была по-прежнему там, хрупкий беспризорный ребенок в кровати Марти, которому впервые за эти несколько дней не снятся кошмары.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
В шесть двадцать, после часа или двух беспокойного сна, Жаннин и Лукас стояли на гостиничной стоянке, облокотившись о машину Джо. У них не было с собой машины, поскольку они прибыли в эту местность на вертолете, так что на командный пост им придется ехать с Джо и Паулой.
После визита Джо прошлой ночью Жаннин пошла на второй этаж мотеля, в номер Крафтов. Дверь в их номер была открыта, и шериф был по-прежнему там, он тихо говорил о чем-то со Стивом, в то время как Ребекка сидела на краю одной из кроватей, опустив голову на руки.
Жаннин села рядом с ней, обняв ее одной рукой.
– Мне так жаль, Ребекка, – сказала она.
Ребекка медленно подняла голову, ее лицо было красным и влажным.
– Я не могу в это поверить, – проговорила она. – Я просто не могу…
– Я знаю, – обняла ее нежно Жаннин, и странное ощущение появилось у нее.
Она знала, что сидит с Ребеккой на кровати, но у нее было такое чувство, будто она просто наблюдала за этой сценой со стороны. Она как-то отдалилась от этой женщины и ее трагедии. Не было больше вероятности того, что в мешке с телом была Софи. Каким-то образом она не позволяла боли Ребекки проникнуть и в нее, и, когда она говорила, она делала это механически, без чувств.
– Это так несправедливо, – сказала она.
Ребекка отстранилась и посмотрела на нее в упор:
– Софи, вероятно, тоже умерла. Вы ведь знаете об этом, не так ли? Я хочу сказать, что, конечно, надеюсь, что она жива, но вам лучше быть готовыми услышать эту новость. Подготовьтесь. Я не была готова к… этому.
Что она могла сказать на это? Жаннин хотела ответить на жестокое замечание Ребекки так же безжалостно, но она знала, что в убитой горем женщине говорила только ее боль. Поэтому она промолчала, лишь прислонилась головой к Ребекке и стала укачивать ее нежно, пока та плакала.
Вернувшись на свой этаж, она обнаружила Лукаса в его комнате, сидящим в темноте возле окна.
– Ну как они? – спросил он, когда она вошла.
– Меня злит, что никто не ищет Софи этой ночью, – сказала она вместо того, чтобы ответить на его вопрос. Она села на кровать, но тут же опять встала.
– Это будет уже третья ночь, когда она одна в лесу. Она ненавидит темноту.
Лукас кивнул.
– Я помню тот вечер, когда вы вдвоем были в домике на дереве со мной и погас свет.
Жаннин не смогла сдержать улыбку при этом воспоминании. Софи запаниковала тогда в темноте, которая была действительно непроницаемой и жуткой в зарослях за домом Лукаса. Но Лукас зажег свечи и рассказал Софи историю о девочке, которая жила в домике на дереве и пыталась читать книгу, используя в качестве источника света только молнию за окном. Таким образом она смогла прочитать только несколько слов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108