Мысль о том, что Лукас был долгое время рядом с Софи, была невыносимой.
Лукас облизал губы и, закрыв глаза, отклонился назад на стуле. Джо было подумал, что он сейчас просто заснет, но он наконец заговорил.
– Я не педофил, если ты это имеешь в виду, – сказал он, открыв глаза. – Я не знаю, о каком журнале ты говоришь. А что касается Монтичелло… – Лукас посмотрел в окно, – это немного сложнее объяснить, но поверь мне, у меня были причины искажать правду в этом вопросе.
– Я не верю тебе, – сказал Джо с отвращением и встал. – Ты налево и направо лгал Жаннин, которая абсолютно честна со всеми… и ничего не подозревает. Ты лгал Донне и Фрэнку и, по всей видимости, Фонду Эйр-Крик, который нанял тебя. В тебе нет ни капли честности. Что дает тебе право «искажать» правду, как ты это называешь? Не слишком ли ты много на себя берешь?
– Послушай, Джо, – голос Лукаса звучал тихо и сдержанно после вспышки Джо. – Присядь, пожалуйста…
Джо тянуло выйти из палаты, но что-то в серьезном тоне Лукаса заставило его опять сесть.
– Я не хотел тебе этого говорить, – сказал Лукас, – по крайней мере сейчас, но, похоже, тебе надо это знать, иначе между нами будет серьезное недопонимание.
– Говорить мне что? – спросил Джо.
Он начинал терять терпение.
– Болезнь почек развилась у меня в подростковом возрасте, – сказал Лукас. – Я начал делать диализ примерно десять лет назад, когда мои почки полностью отказали. Я тогда был женат… на Сандре, женщине, которую ты только что здесь видел. У нас была дочь, которую звали Джордан и которая унаследовала эту болезнь от меня, но у нее она была в гораздо худшем виде. Ее почки отказали, когда ей было всего лишь шесть лет. Ее мама отдала ей почку, так же как Жаннин отдала Софи, и сначала Джорди чувствовала себя с ней довольно хорошо, но потом ее организм отверг ее.
– Так же как Софи, – сказал Джо.
– Да. Так что мы опять вернулись к диализу.
Лукас покачал головой, в его глазах был гнев.
– Ты знаешь, как это ужасно, когда ребенку приходится так жить? Иголки, аппараты, строгая диета и тому подобное.
Он опять посмотрел в окно, погрузившись на мгновение в свои воспоминания.
– Так или иначе, – продолжил он, – в конечном счете, она умерла. Ей было десять. У нее была инфекция, которая охватила все тело. Убила ее за пару дней.
Джо не знал, насколько он мог верить Лукасу, но тот факт, что у его дочери теперь было имя, Джордан, каким-то образом делал ее реальной. Он делал ее очень похожей на Софи. Кроме того, Джо узнал боль в глазах Лукаса. Он видел эту боль каждый раз, когда смотрел в зеркало.
– Мне жаль, – проговорил он, начиная верить в то, что Лукас говорил правду.
– Спасибо, – сказал Лукас. Он сделал глубокий вдох. – В общем, я тогда на самом деле был профессором ботаники в Пенн-Стэйт, – сказал он. – И… ну, я продолжу через минутку.
Он казался растерянным и слегка улыбнулся Джо.
– Трудно решить, что рассказывать дальше, – сказал он. – Я знал, что унаследовал свою болезнь от родственников по маминой линии. Я спросил ее, у кого еще в нашей семье была болезнь почек. Она упомянула несколько моих кузенов, а также дядю и своего отца. А затем она сказала мне, что всегда волновалась за сына, которого оставила, когда была еще очень молода.
Джо затаил дыхание. О чем, черт побери, он говорил?
– Я говорю о тебе, – сказал Лукас.
Джо встал.
– Это безумие, – сказал он.
– Мы с тобой братья, Джо.
Джо не знал, верить ему или нет. Слишком много лжи до этого слетело с губ этого человека, а эта ложь была слишком неестественной, чтобы проглотить ее.
– Ты шокирован, и я тебя прекрасно понимаю, – печально улыбнулся Лукас. – Я тоже был шокирован. Она всегда была такой хорошей матерью, таким нравственным человеком. Это казалось совсем не в ее хар…
– Почему она не пыталась меня найти? – перебил его Джо.
Он никогда ранее не произносил этих слов вслух, но они вертелись у него в голове каждый день на протяжении более тридцати лет.
– Ей было стыдно и очень тяжело говорить об этом, – сказал Лукас. – Она рассказывала мне, что вышла замуж, когда ей было восемнадцать лет, она тогда много пила и употребляла наркотики. Она не ладила с мужем и чувствовала себя обремененной своим ребенком. Тобой.
– Она ушла, когда мне был годик, – сказал Джо, снова садясь.
– Да, правильно. Она уехала в Филадельфию и со временем исправилась. Она встретила там моего отца, они поженились, потом родился я. Мой отец знал о ребенке, которого она оставила, но он был единственным человеком, кто знал это, пока она не рассказала мне. Я почувствовал необходимость найти тебя, встретиться с тобой, посмотреть, не унаследовал ли и ты эту болезнь или… – Его голос затих, и он покачал головой. – Уф. Я полагаю, я должен рассказать тебе все. Я полагаю…
Он перестал говорить, когда в палату вошла медсестра. Джо с нетерпением ждал, пока медсестра проверила капельницу Лукаса и вышла из палаты.
– Мы совсем не похожи, – сказал Джо. Он все еще не мог поверить услышанному.
Лукас улыбнулся:
– Если бы ты видел нашу маму, ты бы понял, что мы братья. У тебя ее глаза.
– Жаннин знает что-нибудь об этом?
– Нет, – сказал Лукас. – И пожалуйста, Джо, все, что я сейчас скажу, должно остаться между нами. Я знаю, что не нравлюсь тебе, но мне придется довериться тебе в этом. Прошу тебя. Я думаю, ты поймешь, когда я тебе расскажу. Ладно?
Джо не знал точно, как ему ответить.
– Я полагаю, все зависит от того, что ты собираешься мне сказать, – проговорил он. Он не чувствовал братской любви к Лукасу.
– Справедливо довольно-таки, – сказал Лукас.
Он посмотрел на стакан воды на своем прикроватном столике, и Джо узнал этот полный жажды взгляд, который он видел у Софи, когда она уже выпивала свою часовую дозу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108