Достигнув места катастрофы, осторожно обошла обгоревшие, с острыми, зазубренными краями обломки металла, битое стекло, еще тлевшую ткань. Она не решалась ворошить это кладбище. Она прошла дальше, и в стороне обнаружила непонятно как попавший сюда отрезок трубы. Он был короткий и едва ли его можно было использовать. Однако Лиз все же вытащила трубу.Она вернулась той же дорогой, которой спускалась. Мужчина явно обрадовался.– Если б не твоя сумка, – сказал он, – я подумал бы, что ты ушла совсем…Он скептически оглядел трубку, но промолчал и стал бинтовать ногу поясом Лиз. Нога сильно распухла, и Лиз вздыхала:– Плохи дела. Тебе необходим врач, иначе загнешься. А уж ногу точно придется отрезать!..– Спасибо. У тебя хорошо получается утешать.– Это ж правда!– Лучше поищи у себя что-нибудь от боли, – попросил он. – Аспирин, например, у тебя есть?– Зачем?– У тебя никогда не болела голова?– Болела. Когда был грипп.– Кстати, как тебя зовут?– Лиз.– А я Джек.– Не лучшее имя.– Мои родители так не считали. А почему «не лучшее»?– У одного знакомого подонка два имени, и одно из них – Джек.– Понятно…Лиз презрительно выпятила губу.– Что понятно?..Джек промолчал. Сердить девушку не входило в его планы. Он решил похвалить ее за трубу:– Коротковата, но лучше, чем ничего. Молодец, что притащила.– Что теперь? – спросила она.– Попробуем доковылять.– Доковылять до чего? – Лиз обратила внимание, что он сказал не «попробую», а «попробуем».– Хотя бы до телефона. Извини, я уже спрашивал, но ты не ответила. Так найдется у тебя доллар?– Зачем?– Хочу, чтобы ты позвонила: пусть за мной пришлют другую машину.– Другую?– Да. А что?– Ничего.Она не верила, что кто-то пришлет за ним машину. Просто ему надо, чтобы она так думала и не бросала его, потому и сказал про другую машину.– Попробуем? – Джек вопросительно снизу вверх смотрел на Лиз.Одной рукой он оперся на трубу, другой – на ее плечо. Труба была чересчур коротка. Лиз ответила:– Выбрось ее! Держись за меня!У него не было выхода, и он послушался. Джек старался как можно легче наступать на больную ногу, но при каждом шаге издавал стон, похожий на мычание.– Да-а… – вздыхала Лиз.– Думаешь, все-таки придется ампутировать ногу? – несмотря ни на что чувство юмора он сохранил.Они шли медленно, часто останавливаясь. Джек попросил ее что-нибудь рассказывать:– Это меня отвлечет.– А что рассказать?– Все равно. Что хочешь.– Про сексуального маньяка можно?– Можно. Хотя меня это не слишком воодушевит.– Зато к месту: именно он подвозил меня на черном «мерседесе». – Она искоса взглянула на Джека. – Подозреваю, что этот тип наехал на тебя.Джек помрачнел. Выслушав, сказал:– Неприятная история.– Это у него неприятная история! Я ему все лицо изувечила! А если женат, супруга – вот будет потеха – ему еще добавит!– Нельзя садиться к кому попало. Тебя этому не учили?– На нем не написано, что он «кто попало». Они прошли еще немного, и он остановился передохнуть.– Куда мы идем? – спросила Лиз.– Здесь должен быть дом повешенного.– Чей?– Ничей. Просто этот дом напоминает мне одну картину с таким названием.– А в нем живет кто-нибудь?– Раньше жили. Теперь не знаю.– Может быть, никто? – Она поежилась. Ей не хотелось идти в дом повешенного, даже если он только похож на какую-то картину.– Если окажется, что там никого нет, будем искать другой. – Он говорил прерывисто, с трудом и ступал все медленнее. Казалось, еще шаг – и он остановится насовсем.Лиз стало страшно: что она будет делать, если Джек свалится? Она постаралась отогнать эти мысли. В конце концов, кто он такой? Он чужой для нее, она впервые его видит. Они расстанутся и больше никогда не встретятся… Лишь бы сейчас добрести куда-нибудь…
– Ну вот… дошли, – проговорил он.Лиз подняла голову и увидела дом, огороженный белой деревянной изгородью. Если бы он не говорил про висельника, ей бы все равно стало бы не по себе: это был старый, одинокий дом в окружении старых деревьев. Окна в нем были прорублены где придется или где вздумалось ненормальному хозяину. На окнах ни занавески, ни горшка с цветами – ничего, что свидетельствовало бы о присутствии живого человека.Они стояли, безнадежно вглядываясь в окна и в тень двора с полуразрушенным сараем…– Собака! – воскликнула Лиз, заметив большую собаку, дремавшую под деревом.– И машина, – спокойно добавил Джек.– Где? Где машина? – Лиз проследила за его взглядом и в приоткрытых дверях сарая заметила блеснувшую, отражая солнечный луч, фару.Лиз дернулась, готовая бежать в сарай. Джек больно сжал ей плечо, старясь сохранить равновесие, потом отпустил.– Иди… Я обожду здесь.Лиз осталась стоять и крикнула:– Есть тут кто-нибудь?! – Она удерживала его от падения и продолжала звать: – Кто-нибудь!.. Выйдите! А то он сейчас умрет у меня на руках!..Дверь сарая распахнулась шире, и в проеме возник высокий старик в залатанных на коленях джинсах и в порванной майке. Он уставился на вошедших, словно те были пришельцы из неведомого ему мира.– Идите же сюда! – позвала его Лиз. – Он сейчас упадет!Старик неторопливо пошел к ним. Подойдя вплотную, цепко взглянул на ногу Джека, которую тот старался держать на весу. Перевел взгляд на Лиз и буркнул:– В сарае, за машиной стул. Живее!Старик подставил Джеку плечо, и Лиз кинулась в сарай. Стул был тяжелый, сработанный, должно быть, самим хозяином. Лиз приволокла это сооружение, и Джек рухнул на него.Старик молча удалился в сторону дома.– Куда вы?.. – вслед ему проговорила Лиз. – Вы же нас тут не бросите?Не обернувшись, тот скрылся в доме. Но вскоре вышел, неся широкий длинный ремень.– Ну, Джек! – обрадованно воскликнула Лиз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48