— неожиданно спросил Мейсон.
— У моего сына день рождения. Ему исполнилось пять лет. — Крис встала и уже без колебаний пошла к двери. — Так что вы меня, пожалуйста, извините, но мне пора вернуться к гостям.
— А вы совсем не похожи на Диану, — тихо произнес собеседник.
Крис замерла на месте. Ей вдруг стало холодно.
— К-кто вы? — пролепетала она.
— Я же вам сказал: Мейсон Уинтер.
Он выжидательно замер.
— Вы так говорите, как будто я должна вас знать, — недоуменно протянула Крис.
Он подозрительно прищурился.
— Или вы хорошая актриса, или…
— Мама, ты где? — послышался детский голосок, и Крис вдруг охватил безотчетный страх.
Она сама не понимала, что происходит, но у нее не было сомнений в том, что Кевина впускать в гостиную нельзя.
— Возвращайся во двор, Кевин. Слышишь?
Но он, естественно, просунул голову в дверь.
— А почему?
— Так надо! — отрезала она. — Делай, как я говорю, и не задавай лишних вопросов.
Господи, да она же повторяет любимые выражения своей матери! Хотя поклялась себе никогда этого не делать…
Крис с опаской покосилась на Мейсона Уинтера. Он смотрел на Кевина. Смотрел напряженно, не замечая ничего вокруг… Казалось, для него никого сейчас больше не существует, кроме этого мальчика…
— Но все хотят торта! — принялся канючить Кевин, тщетно пытаясь поправить майку, которую он надел задом наперед и вдобавок наизнанку.
— Тогда отнеси его в комнату сам. Я сейчас приду.
Выпроводив Кевина, Крис снова повернулась к Мейсону.
— Я не знаю, зачем вы сюда явились. Но прошу вас, уходите. Уходите сейчас же!
— На меня ваши приказы действуют не больше, чем на него. — Мейсон кивнул в ту сторону, где скрылся Кевин. — Может, вы и про письмо ничего не знаете? Скажете, вы мне его не посылали, да?
Взгляд этого человека прожигал ее насквозь.
— О чем вы? Какое письмо? Ничего не понимаю…
Крис попятилась к двери.
— Письмо Дианы.
Она уставилась на него в ужасе.
— Откуда вам известно про мою сестру?
— А ведь, похоже, вы и впрямь не знаете про письмо… — задумчиво проговорил Мейсон.
— Да какое письмо, черт побери? — взорвалась Кристина.
Тогда он молча достал из кармана пиджака конверт.
Она мгновенно узнала изящный почерк Дианы, и ее сердце пронзила боль. Такая же острая, как и пять лет назад.
— Откуда оно у вас? — прошептала Крис.
— Пришло по почте.
Кристина потянулась было к конверту, но в последний момент отдернула руку. Внутренний голос почему-то предостерегал ее: «Не читай! Не надо!»
Однако Мейсон насильно вложил ей в руку письмо и властно приказал:
— Прочтите!
Крис так и подмывало вышвырнуть его вместе с письмом на улицу. Что бы там ни было написано, это осталось в прошлом и теперь не имеет значения. Прошло полдесятилетия! Столько воды утекло с тех пор… Все изменилось, все!
Но она не посмела указать ему на дверь, а покорно достала из конверта листок бумаги.
В правом верхнем углу стояла дата: Диана написала это письмо за неделю до смерти. В памяти Крис тут же всплыла картина, которую она увидела, придя в опустевшую квартиру сестры: недоеденное пирожное на журнальном столике, а рядом стопка писчей бумаги желтого цвета — точной такой же, как та, что она держала сейчас в руке.
Взгляд Крис скользнул по странице…
«Мой дорогой Мейсон!
Мне так много нужно сказать тебе, а у меня так мало времени! Я пыталась до тебя дозвониться, но узнала от секретарши, что ты уехал за границу и вернешься только через две недели. Боюсь, дорогой, что мне не дожить до твоего возвращения. Увы, я заблуждалась и теперь настала пора признать свою ошибку. Я умираю. Запланированного хэппи-энда не будет. Мне не удастся излечиться от рака, и я никогда не явлюсь к тебе с младенцем на руках. А мне так хотелось в один прекрасный день очутиться на пороге твоего дома и сказать, что я ни на миг не переставала любить тебя. Ни на миг…
Я горько раскаиваюсь в своем уходе и прошу у тебя прощения. Как подумаю, сколько драгоценного времени мы потеряли! А ведь все эти месяцы мы могли быть вместе…
Уходя от тебя, я верила в чудо. Но теперь я знаю, что чудес на свете не бывает. И я вовсе не непобедимая супергерл, а самая обыкновенная смертная женщина. И теперь все мои помыслы только о тебе и о ребенке. Чем дольше я протяну, тем больше у него шансов выжить. Это он дает мне силы жить.
Ты уж прости меня, милый, что я причиняю тебе своим письмом лишнюю боль. Но если бы я тогда осталась с тобой, ты бы не дал мне родить ребенка. Так что на самом деле выбора у меня не было. Разве я могла пожертвовать жизнью малыша ради спасения своей собственной? Тем более что я тогда свято верила в возможность исцеления.
Представляю, как тебе тяжело читать это письмо. Поверь, я никогда бы его не послала, если бы не наш ребенок… Но я должна рассказать тебе о нем.
Ты будешь прекрасным отцом… Я верю в это».
Крис не смогла дочитать до конца. Ей стало плохо. Она пошатнулась и, чтобы не упасть, схватилась за спинку кресла.
Мейсон пристально следил за каждым ее движением.
— Скажите правду: вы знали об этом письме?
— Нет, — прошептала Крис, но даже для нее самой это прозвучало неубедительно.
— Но как только вы меня увидели, вы все поняли.
— Нет! — уже гораздо громче возразила Крис.
— Итак, я отец Кевина.
— Нет! Нет! — гневно воскликнула она.
Но на Мейсона Уинтера ее крики не произвели никакого впечатления.
— Так или иначе, но я пришел за сыном, — твердо проговорил он.
Глава 8
Увидев отчаяние, написанное на лице Кристины, Мейсон подумал, что, вероятно, она достойна жалости. Но пусть ее жалеют другие! Он ее ненавидит. Ненавидит всеми фибрами своей души.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98