Они повсюду носились со своими лозунгами, впадали в буйный восторг, если им удавалось спасти десять тигров, и напрочь забывали о том, что в это же время десятки тысяч бездомных людей умирают от голода.
— А здесь я храню вкладыши от жвачки. Они все про бейсбол, — сообщил Кевин, доставая из шкафа коробку. — Мама говорит, что это глупо, но не возражает.
— Тебе нравится бейсбол? — оживился Мейсон.
Сам он был к этому виду спорта равнодушен, но ради Кевина мог и увлечься.
— Мне нравятся вкладыши. — Ребенок лучезарно улыбнулся и добавил: — И, конечно, жвачка.
— А футбол тебе нравится?
Кевин пожал плечами.
— Я иногда смотрю его по телевизору с дядей Джоном. Он обожает футбол. Когда-нибудь дядя Джон возьмет меня и Трейси в Сан-Франциско на большой матч.
— А я и не знал, что у твоей мамы есть брат, — пробормотал Мейсон.
Кевин нахмурился.
— Какой брат? У нее была только сестра, моя мама Диана. Но она умерла, ты ведь знаешь, да?
— Дядей Джоном он называет друга, — холодно произнесла Крис, появляясь в дверях.
— Его или вашего? — Мейсон и сам не понимал, почему его это так задело.
— Джон — наш общий друг, — отрезала Крис.
— Ясно.
— Что вам ясно? — вспыхнула Крис, но тут между ними вклинился Кевин.
— Дядя Джон — это папа Трейси, — объяснил он.
Мейсон поспешил закончить этот неприятный для него разговор.
— Пора ехать. В нашем распоряжении всего два часа, — сказал он и со значением поглядел на Крис.
— Да, — спокойно подтвердила она. — Даже удивительно, как быстро бежит время!
Мейсон сводил их пообедать на пирс в плавучий ресторан «Королевская дельта». К изумлению Мейсона, Кевин не стал требовать ничего особенного, а удовлетворился гамбургером, жареной картошкой и креветками. Кевин вообще не соответствовал представлениям Мейсона о пятилетних детях. Он был прекрасно воспитан, не задавал дурацких детских вопросов, вел себя естественно и свободно. Крис, судя по всему, много занималась Кевином, не скупилась на похвалу, и ребенок смотрел на мир без опаски и самоуничижения.
Мейсон был приятно удивлен. Мальчик был поразительно смышленым, развитым и любознательным. Когда они проезжали мимо «Капитол Корта», Мейсон не без гордости сказал, что отель принадлежит ему, и это признание повергло Кевина в неописуемый восторг. Довольный Мейсон тут же пообещал, что они когда-нибудь поднимутся на крышу гостиницы, откуда весь город виден как на ладони. Кевин онемел от изумления, а придя в себя, заявил, что готов подняться хоть сегодня.
Но по пути от автостоянки к ресторану Крис потихоньку предупредила Мейсона, что не пустит ребенка на стройку — это слишком опасно.
За обедом Мейсон спросил у Кевина, умеет ли он кататься на лыжах. Кевин сказал, что нет, но тут же добавил, что его друзья все катаются и он им завидует. Тогда Мейсон предложил ему поехать зимой в горы. Кевин просиял и с радостью согласился.
Но после обеда, когда Кевин загляделся в окно на проплывавший мимо катер, Крис шепнула Мейсону, чтобы он даже не помышлял об этой поездке. И снова завела речь об опасности. Кевин провозился с десертом, и два часа, отпущенные Мейсону на встречу с сыном, истекли. Посмотрев на часы, Крис без колебаний заявила, что время истекло и им пора возвращаться домой. В машине Кевин увлеченно заговорил о своем однокласснике, ужасном драчуне и забияке.
— В моем детстве тоже был один такой драчун, — сказал Мейсон, но не стал уточнять, что это был его родной брат.
— И что ты делал, если он на тебя нападал? — живо заинтересовался Кевин.
— Пока не мог дать сдачи, терпел, а когда немного подрос, поставил ему синяк под глазом.
Крис ахнула.
— Агрессия порождает ответную агрессию! Кулаками ничего не решишь, надеюсь, ваши родители говорили вам это?
— Это как посмотреть, — усмехнулся Мейсон. — Он ко мне, во всяком случае, больше не лез.
— Все равно не надо было так поступать! — не унималась Крис. — Такие отношения только…
— Ради Бога! — простонал Мейсон. — Мало того, что вы у нас борец за справедливость, так, оказывается, вы еще из тех, кто пытается остановить идущие танки, ложась под их гусеницы?! Впрочем, ничего удивительного. Это вполне вписывается в ваш образ.
Кевин внимательно слушал их перепалку, переводя взгляд с Крис на Мейсона и обратно.
— Мама не любит, когда я с кем-то дерусь, — вдруг выпалил он. — Она говорит, что с драчунами просто не надо играть. В конце концов они останутся одни и поймут, что драться глупо.
— Знаем мы эти прекраснодушные теории! — пренебрежительно хмыкнул Мейсон.
— А что такое «прекраснодушные теории», мама? — заинтересовался ребенок.
Крис бросила на Мейсона испепеляющий взгляд.
— Папа хочет сказать, что я права, дорогой.
Они свернули на 42-ю улицу.
— Смотрите, смотрите, Трейси! — внезапно воскликнул Кевин и, прильнув к окошку, замахал рукой. — Можно я пойду к ней, мама? Я хочу рассказать ей, как мы обедали в плавучем ресторане.
Крис помогла сыну вылезти из автомобиля.
— Сходи, но надолго у них не задерживайся. Скажи тете Мэри, чтобы в четыре отправила тебя домой.
Кевин пулей помчался по улице, даже не дождавшись, пока отец ступит на тротуар.
— Надеюсь, теперь вы сами убедились, что для него самое важное, — Крис, естественно, не упустила случая уязвить Мейсона.
— Не могу сказать, что я в восторге от вашего воспитания, — не растерялся Мейсон. — Драться, значит, нельзя, а словами отхлестать человека — это пожалуйста?
Его совершенно не удивило, что Кевин убежал не попрощавшись. Он не видел ничего обидного в том, что мальчик соскучился по своей подружке. К тому же, проведя три часа в обществе Крис, Мейсон был взвинчен, и ему не терпелось с ней поцапаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98