Ксения работала с ним два раза в неделю, по возможности облегчая хронические и жестокие боли шейного отдела позвоночника. Общаться с ним было приятно: фотограф был мужчиной тихим и скромным, в то же время не лишенным своеобразного юмора. Пока Ксюшины пальчики ловко разминали его затекшую от постоянного напряжения шею, он рассказывал ей анекдот за анекдотом. Ксения весело смеялась, растрепавшиеся кудри падали ей на щеки.
Едва Владимир поднялся с кушетки, в дверях появилась Ольга. Лицо ее было бледным и мрачным.
– Вот и я, – произнесла она нарочито бодрым тоном и, ничего больше не сказав, сходу отправилась переодеваться.
Ксюша распрощалась с фотографом и поспешила за ширму. Ольга уже застегивала халат. Руки у нее заметно дрожали.
– Что случилось? – Ксюша постаралась заглянуть в лицо подруге, но та упорно отворачивалась. – Да что такое, Оль?
– Ничего!
– Понятно, – зло протянула Ксюша и выудила из сумочки пачку сигарет. – Снова он приходил?
Ольга перестала застегиваться, уронила руки и кивнула. По щеке ее поползла одинокая слеза.
– Если б ты знала, Ксюх, как надоел! – прошептала она сдавленным голосом.
– Чего ж ты его пускаешь, раз надоел? – Ксения окинула Ольгу скептическим взглядом: физиономия убитая, глаза тусклые, волосы лежат кое-как. Одним словом, ходячее олицетворение несчастья. Немудрено, что этот гад Игорек издевается над ней.
Ольга понуро молчала в ответ. Ксюша безнадежно махнула рукой.
– Пойдем-ка, покурим.
– Издеваешься? – вскинулась Ольга. – Там за дверью народу полно.
– Подождут, – спокойно отрезала Ксюша. – Мы тоже люди, как по-твоему?
– По-моему, да. – Ольга слабо улыбнулась сквозь слезы.
– Тогда хватай сигареты и вперед.
Прямо за ширмой находилась дверь, ведущая в крошечную подсобку. Тут было все, предназначенное для отдыха: электрический чайник, посуда, старенький, но необычайно мягкий диванчик и даже душевая кабинка. Душ, правда, работал очень плохо, и девушки пользовались им редко. Если им хотелось освежиться, они предпочитали сбегать в расположенный на том же этаже по соседству тренажерный зал. Пожилой, добродушный инструктор по кличке Батяня всегда был рад их обществу, без лишних слов отпирал им душевую, разрешая плескаться под водой, сколько угодно.
Зайдя в подсобку, Ксения первым делом широко распахнула окно, чтобы табачный дым не шел в кабинет. Затем удобно устроилась на диване, зажгла сигарету и кивнула Ольге:
– Давай, выкладывай по порядку.
Та нервно щелкнула зажигалкой и усмехнулась.
– Ксюх, ничего нового. Я к маме собиралась, а тут звонок в дверь. Смотрю в глазок – он. Ну, что мне было делать?
– Что-что! Не открывать, вот что. – Ксения, сощурившись, наблюдала за тем, как тают в воздухе сизые колечки дыма.
– Тебе легко говорить, – жалобно произнесла Ольга. – Ты его не знаешь, Игоряху. Он запросто может дверь высадить.
– Позвонила бы в милицию.
– Сколько раз звонила! Не едут они на семейные разборки.
– Какие же семейные разборки, если вы уже семь месяцев, как в разводе! – удивилась Ксюша.
– Это их не касается. Мы – бывшие муж и жена, а остальное не важно.
– Все равно. – Ксюша пожала плечами. – Я бы не открыла. Пусть ломает дверь, если хочет. Выломает – а я ему по башке половником.
– Тебе бы только смеяться. – Ольга вздохнула и сделала глубокую затяжку.
– Я вовсе не смеюсь. – Ксюша уставилась на нее кристально чистыми, голубыми глазами. – Ей Богу, я бы смогла за себя постоять. Ей Богу!
Весь вид Ксении выражал такую решимость и волю, что Ольга легко поверила ей. Действительно, она бы смогла – не смотря на эфемерность и воздушность ее облика.
– Ладно, – сдалась Ольга. – Ты не такая, как я. Может быть, сильнее. Или нет… вот что… ты менее уязвимая.
– В каком плане? – не поняла Ксюша.
– В плане души. Ты ведь, Ксюх… – Ольга заколебалась, стоит ли продолжать, но вспомнив вчерашний печальный и потерянный взгляд Кости, решила, что стоит. – Ты же никого в своей жизни не любила по-настоящему. Так?
– Ну… – Ксения неопределенно качнула головой. – Не знаю. Наверное.
– А я любила Игоря. Очень любила. Тебе этого не понять. – Ольга мечтательно улыбнулась и присела на край подоконника.
– А я и не хочу понимать, – резко проговорила Ксюша. – Зачем страдать из-за кого-то? По-моему, это глупо. Пусть лучше страдают из-за меня.
Ольга усмехнулась.
– Кажется, все так и происходит. Вчерашний вечер пополнил твою коллекцию?
– В общем, да, – самодовольно призналась Ксения.
– Бедный, бедный Костик! – нараспев произнесла Ольга и, аккуратно загасив окурок, бросила его в стоящую на окне жестянку. – Пойдем-ка работать, радость моя, а то клиенты заждались.
– Погоди, – воспротивилась Ксюша. – Ты же не рассказала ничего толком. Что дальше-то было с твоим Игорьком?
– Дальше? – рассеянно переспросила Ольга. – А ничего. Он вошел. Денег просил.
– И ты дала?
– Дала.
– Вот дуреха! – возмутилась Ксюша.
– Наверное, – согласилась Ольга. – Знаешь, не хочу больше об этом. Вставай, пойдем.
– Да, сейчас. – Ксения сделала последнюю затяжку и с сожалением поднялась с диванчика.

3

Рабочий день закончился в пять. Ксюша едва успела закрыть дверь за последним клиентом, как ей на сотовый позвонил Костя.
– Встретить тебя?
– Ни в коем случае. – Она даже ножкой притопнула в сердцах. – Ты меня заколебал. Шагу не даешь ступить.
– А куда ты после работы?
– Что за допрос? Не знаю еще. Может, к Ольге заеду. У нее депрессия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14