— Вы хотите опозорить своих родителей, мисс! Идите поищите себе другого мужчину! Этот уже женат!
Ее золотистые глаза наполнились слезами.
— Эдди, это я, Алекс! Ты же знаешь, что я не могу никого обидеть.
— Я ничего про тебя не знаю!
В груди у него яростно захлопали крыльями дикие птицы. Это сердце… Нет, не может быть… Сердце не может биться так часто… Если бы у него так часто билось сердце, он бы умер…
— Папа! — крикнул Джон. — Папа!
— Какого дьявола ты разорался? — спросил Эдди, с недоумением глядя на сына. — У тебя такой вид, будто ты увидел привидение.
Кажется, он что-то не расслышал или забыл. Но что именно? В последнее время у него частенько разбредались мысли, и он не всегда мог справиться с этим. Сейчас был один из таких моментов.
За столом напротив сидела Алекс с глазами, полными слез. Она покосилась на Джона.
— Что это вы все переглядываетесь? — рассердился Эдди. — Стоит мне отвернуться, как вы начинаете играть в гляделки!
— Прости, пап, — сказал Джон. Он по-прежнему был бледен как полотно. — Мы… э… мы с Алекс должны тебе что-то сказать.
— Да, — подтвердила Алекс. Голос ее дрожал. «Я чем-то ее обидел? — в испуге подумал Эдди. — Но что я такого сделал?» — У нас для вас замечательная новость, Эдди.
— Так говорите же, не тяните. Хорошую новость я готов выслушать.
— Папа, — сказал Джон, — у нас с Алекс будет ребенок.
— Ребенок? — Эдди взглянул на Алекс. Она кивнула. В последний раз он видел такую лучезарно-прекрасную женщину, когда Рози сообщила ему, что у них будет первенец. — У вас с Джоном?
— Да. — Алекс потянулась через стол и пожала старику руку. — Ваш внук.
Эдди вспомнил Джейка и Майкла, и к горлу его подкатил огромный ком. Ему так не хватало этих мальчиков… Господи, как же ему их не хватало!
— Я… — Он замолчал, прочистил горло. — Я очень рад за… — Проклятый ком!
— Я знаю, — сказал Джон срывающимся голосом, — знаю…
— Я считаю, что нам необходимо познакомиться друг с другом, прежде чем начать осмотр, — сказала доктор Шалман, когда несколько дней спустя Алекс с Джоном пришли к ней на прием. — Сначала мы посидим здесь, в моем кабинете, поговорим, а потом приступим к осмотру.
— Конечно, — согласился Джон.
Алекс покосилась на него. Она сидела, крепко сцепив руки на коленях, чтобы они не дрожали, но это не слишком помогало. Общаясь с медиками, она всегда нервничала, а гинекологи вселяли в нее ужас. Слишком много лет они сообщали Алекс одни лишь неприятные вещи, и за это время у нее выработался условный рефлекс, как у собаки Павлова: поставь ее у гинекологического кресла — и она тут же начнет дрожать мелкой дрожью.
«Ты беременна, — говорила она себе. — По-настоящему беременна. Это обычное дородовое обследование, а рядом с тобой — добрый, хороший мужчина». Она в конце концов поймала свою птицу счастья, теперь осталось только в это поверить.
Алекс держала Джона за руку, пока доктор объясняла, какой будет график посещений, и перечисляла расценки.
— Сьюзан — наш менеджер, — сказала доктор, черкнув что-то в бледно-зеленом блокноте. — Когда будете уходить, обязательно подойдите к ней. Она перепишет всю информацию о вашей медицинской страховке.
— У меня нет медицинской страховки, — выпалила Алекс.
В кабинете воцарилась оглушительная тишина.
— Нет медицинской страховки? — проговорила наконец доктор Шалман, казалось, она не верила своим ушам.
— Нет, — кивнула Алекс, с вызовом глядя на собеседницу. — Боюсь, она мне не по карману.
«Что ты говоришь, Алекс? Если медицинская страховка тебе не по карману, как же ты собираешься растить ребенка?»
Доктор что-то яростно строчила в своем блокноте.
— Сьюзан поможет вам составить график оплаты услуг. Все медицинские услуги должны быть полностью оплачены до родов.
— Нет проблем, — сказал Джон, вынимая из кармана чековую книжку. — Скажите, сколько это стоит, и я заплачу прямо сейчас.
Алекс раскрыла рот, чтобы выразить свое возмущение, но, перехватив взгляд Джона, промолчала. «Он должен так поступить, — подумала она. — Должен позаботиться обо мне и о ребенке — защитить нас, насколько это в его силах». И он им действительно был нужен — и ей, и ребенку. Она никогда раньше не задумывалась о медицинской страховке, теперь же этот вопрос вдруг стал для нее жизненно важным.
Доктор вкратце объяснила, в чем смысл каждого дородового посещения, и дала им листки с информацией о курсах подготовки к родам. Потом просмотрела анкету, которую Алекс заполнила в комнате ожидания.
— Вам двадцать восемь лет, — сказала доктор Шалман, — в роду у вас никто не болел раком, сердечными заболеваниями и диабетом. Это ваша первая беременность. Группа крови — первая, резус — отрицательный. Вы кое-что пропустили, Алекс. — Она подняла голову и улыбнулась. — Дату вашей последней менструации.
— Я точно не знаю, — уклончиво ответила Алекс. — Это было давно.
— Так, сейчас у нас февраль. Наверное, в декабре?
— Нет, намного раньше.
Доктор посмотрела на Алекс с любопытством:
— В ноябре?
— Да нет, скорее всего в марте.
Доктор Шалман в удивлении вскинула брови:
— Того года?
Алекс кивнула:
— Того года.
— За это время у вас были какие-нибудь выделения?
— Были, — призналась Алекс, — но совсем немного.
— Аменорея, — кивнула доктор Шалман. — Забеременеть трудно, но можно. — Она перелистнула страницу в своем блокноте. — Когда, по-вашему, произошло зачатие?
У Алекс перехватило горло. Она вспомнила ту ужасную октябрьскую ночь, положившую конец ее супружеской жизни.
Ту ночь, когда Гриффин ее изнасиловал.
Нет, судьба не может быть так жестока к ним с Джоном!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78