Нет, нельзя. Отдельные спальни для молодоженов? Это как-то не укладывается в общее представление о том, как должны проводить ночь молодожены. Не стоит давать пищу для сомнений. Джо вернулся в гостиную и заметил пустую бутылку из-под шампанского на полу. Диван выгля­дел так, будто на нем спали, но это еще ни о чем не говорит: Джо вспомнил, что, когда он приехал, фотограф лежал на диване. Впрочем, это еще не значит, что там же он оставался до утра.
Дверь в спальню Кристины была заперта. Джо остано­вился у порога, гадая, постучать или нет, или, возможно, стоит позвать ее, а может, лучше войти без спроса, как дверь внезапно распахнулась, и Джо оказался нос к носу со своей бывшей женой.
– Ты решил не стучать? – спросила она, затягивая пояс халата.
– Я как раз собирался это сделать.
– Уже поверила.
Кристина протиснулась мимо него и направилась на кухню.
– Не думаю, что ты успел сварить кофе.
– Может, этот вундеркинд из Британии догадался?
– Нет, он занят утренней пробежкой. Кстати, у него есть имя.
– Глейд, кажется?
– Слейд, – не без раздражения напомнила Кристина. – Не такое уж трудное имя.
– Ты права. Имя не трудное. Туповатое только.
– Ну не всем же зваться Джозефами, – протянула Кристина, будто имя Джозеф звучало так же напыщенно, как, скажем, Энгельберт.
Джо прислонился к стойке и сложил руки на груди.
– Да, ты можешь считать меня идиотом, но я не могу представить, как можно назвать ребенка в честь отдела в универмаге или в честь освежителя воздуха.
Впрочем, обсуждают ведь некоторые люди всерьез, не назвать ли ребенка Макси или Мини?
– Это, конечно, не твое дело, но, если хочешь знать, Слейд – его второе имя.
Джо смотрел, как Кристина открывает дверцу буфета в поисках кофе.
– Так как же его на самом деле зовут? Джозефом? Кристина между тем уже обшаривала холодильник, бур­ча что-то себе под нос.
– Не расслышал, Крис, – с удовольствием растягивая слова, заметил Джо.
– Черт, его зовут Рэйнбо. – Кристина резко развер­нулась к бывшему мужу лицом. – Теперь ты счастлив? Джо не мог сдержаться. Он начал хохотать.
– Рэйнбо?
Губы Кристины чуть дрогнули, очевидно, и ей хотелось улыбнуться.
– Его мать была из шотландских «детей цветов»
– Тогда ему еще повезло, что она не назвала его
Петунией.
– Не думай, что он этого не понимает.
– Так откуда взялось имя Слейд?
– Так называлась любимая телепередача его матери.
– Слушай, мне начинают нравиться эти британские традиции.
Кристина больше не могла удерживать на физиономии кислую мину.
– И это я слышу от человека, названного в честь бу­фетчика его отца!
– Не буфетчика, а бухгалтера, – поправил он, улыба­ясь в ответ. – А вот второе имя действительно от буфет­чика.
Кристина прислонилась к холодильнику:
– И как поживает твой отец? Неожиданный вопрос.
– По-прежнему. Все еще жив. Все еще в Бруклине. Все еще сердит на весь мир.
– Ты успел с ним повидаться после возвращения из Европы?
– Еще суток не прошло, как я вернулся из Европы, Крис.
– Так ты что, из аэропорта прямо сюда?
– Что-то вроде этого.
– Неудивительно, что она выглядит такой усталой.
– Да, последние два дня были еще те.
– Ты и твоя… Марина… У вас что, неприятности?
– Мы еще не так давно женаты, чтобы успеть столк­нуться с ними.
Улыбка Кристины уже давно не была искренней.
– И как давно вы женаты?
– Крис, зачем тебе это?
– И все же я хочу знать.
– Мы поженились вчера после полудня.
– Не хочешь ли ты сказать, что прошедшая ночь была вашей первой брачной ночью?
– Да, – признался Джо и, чувствуя, что ступает на весьма зыбкую почву, не удержался от того, чтобы доба­вить: – Формально.
Кристине неимоверным усилием удалось растянуть рот в улыбке.
– Формально? Что ты имеешь в виду?
– Не то, что ты думаешь.
– Откуда ты знаешь, что я думаю по этому поводу? Джо мысленно сгруппировался перед тем, как пуститься в объяснения.
– Ты видела ее вчера. Она валилась с ног.
– Я думаю, ты сумеешь наверстать упущенное.
Мак-Марпи припомнилась их с Кристин первая брачная ночь. На ум приходили прилагательные лишь в превосход­ной степени.
– Кстати, насчет кофе. Почему бы тебе не порыться в холодильнике? Может, удастся найти хоть какой-нибудь суррогат с молоком.
– Хорошая мысль, Джо.
– Я тоже так считаю.
– Ты любишь ее?
– Какого ответа ты ждешь?
– Не знаю. Вероятно, хочу услышать, что ты ее обо­жаешь, не можешь без нее жить, что она делает твое пре­бывание на этом свете радостным одним фактом своего присутствия.
– Все еще читаешь романы, детка?
– Я хочу услышать от тебя, что ты ее любишь.
– То, что я к ней чувствую, не имеет значения.
– Боже мой, Джо, она твоя жена! Если ты ее не лю­бишь, зачем ты на ней женился?
– Я не сказал, что не люблю ее.
– Но ты и не сказал, что любишь.
Джо вдруг вспомнил о пустой спальне для гостей.
– Где этой ночью спал твой друг?
– Наверное, в гостевой спальне, где же еще?
– Даю тебе вторую попытку.
– Это что, проверка?
– Ты не ответила на мой вопрос.
Кристина прищурилась, глаза ее зло заблестели.
– Я не обязана отвечать на твои вопросы. Джо щелкнул пальцами в воздухе:
– Бинго! Твоя взяла! И потише, Крис! Я не хочу стать героем твоего очередного шоу.
Слова его больно ранили. Никто бы не догадался об этом, но Джо понял, как глубоко она уязвлена, по тому, как она распрямила плечи, как застыла на миг, призывая к дей­ствию свою легендарную волю. Ему захотелось обнять ее и все рассказать, но он обещал Рику хранить в тайне все, что касалось Марины. Кроме того, поделиться чем-нибудь с Кристиной было равносильно тому, чтобы напечатать свою историю на первой полосе «Нью-Йорк тайме».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89