Все ясно, зачем фантазировать?
– Не утруждай себя, – бросила она. – Я приняла послание. Дань прошлому, а теперь – бегом к женушке. Ты не первый мужчина, Джо, прошедший через это, и не последний. Думаю, что я просто слишком многого от тебя ждала.
Слейд придерживался иного мнения. Именно на Джо он возлагал свои надежды. Но Кристина! Впрочем, это уже другая история. То, что она не поймала парня на крючок, сказало Слейду о многом.
Не все между ними было кончено. Слейд услышал шаги Марины по коридору и преградил ей путь.
– Отпусти меня, пожалуйста, – попросила Марина тем усталым и раздраженным тоном, каким она теперь об­щалась со всеми, кроме Кристины.
– Тебе туда не надо, любовь моя. Слейд положил руку на ее хрупкое плечо. Марина скинула его ладонь.
– Я сказала, двигай. Мне надо приготовить себе ужин.
– Не сейчас.
– Я знакома с боевыми приемами, – произнесла она с убийственной серьезностью. – И я опробую их на тебе, если ты не уберешься.
– Ты – само очарование, согласен, но только, прошу тебя, не заходи на кухню пару минут.
Марина попыталась проскользнуть мимо Слейда, но фотограф был достаточно проворен. Из кухни доносились голоса.
– Кристина и Джозеф? – спросила она. Слейд ничего не ответил, просто перекрыл вход, не да­вая ей заглянуть на кухню.
– Дерутся? – спросила она. Слейд пожал плечами.
– Иногда мне кажется… – протянула Марина и тут же, тряхнув головой, торопливо добавила: – Впрочем, не важно.
Она кое-что подозревала. Перед Слейдом открывались два пути. Он мог позволить ей ворваться в кухню и затем насладиться безобразной сценой. И мог поступить мудрее: дать ее подозрениям окрепнуть, а потом потихоньку прове­сти собственное журналистское расследование относительно Бойскаута и его невзрачной малышки-жены.
Но Слейд так и не успел принять решение: дверь на кухню с треском распахнулась и Кристина вылетела, ничего и никого не видя перед собой. Она была в ярости, но Слейд не мог не заметить одной существенной детали: она была живая! В ней проснулась женщина! Такой он ее ни разу не видел, и причина произошедшей метаморфозы была для него очевидна.
Бойскаут смотрел в сторону Слейда. Тот удовлетворен­но усмехнулся. Знает кошка, чье мясо съела. Дело пахло скандалом. Две жены под одной крышей, быть может, даже в одной постели. Веселенькая история! Немного удачи, и эта троица добудет ему кругленький банковский счет еще до конца лета.
Глава 5
Разъяренная Марина ворвалась на кухню.
– Что ты сделал с Кристиной?! – воскликнула она, перегораживая дверной проем. – Почему ты не можешь вести себя как цивилизованный человек?
– Занимайся своим делом, дитя мое, – сказал он тоном, которым говорят с неразумными подростками.
– Отвечай, когда тебя спрашивают! – властным то­ном потребовала Марина.
Все-таки хорошо, когда способность повелевать у тебя в крови.
– Кристина – прекрасная женщина, – продолжала она, – и заслуживает уважения.
– Это еще как сказать.
– Она была твоей женой. Уже за это ты должен ее уважать.
– Она меня бросила, – огрызнулся Джо. – Я ей ни черта не должен.
– А я твоя нынешняя жена. Ты считаешь, что мне что-то должен?
– Да, я должен обеспечить твою безопасность. Это я обещал твоему отцу.
– Твоя верность моему отцу просто трогательна, – сухо заметила Марина. – Жаль, ее некому оценить. Джо махнул рукой в сторону двора.
– Смотри-ка, солнышко еще светит. Почему бы тебе не пойти поиграть на улицу?
– Неудивительно, что Кристина не смогла с тобой жить. Я не понимаю, как она вообще вышла за тебя замуж.
Джо подошел к холодильнику и вынул бутылку пива. Не спеша вскрыл ее. Он не собирался ни оправдываться, ни объяснять что-либо, и Марина завелась по-настоящему.
Забыв об ужине, она вылетела из кухни и пронеслась мимо Слейда. Сейчас она почти жалела о том, что отец в свое время спас этого Мак-Марпи: без него мир был бы устроен более справедливо. Кристина правильно сделала, что ушла от него, но он так и не желает оставить ее в покое, продолжая досаждать ей и днем и ночью.
Он заслуженно потерял Кристину. Он груб и труден в общении, тогда как Кристина всегда оставалась вежлива и довольно приветлива. Да, она больше интересовалась доро­гими тряпками и карьерой, но сейчас Марина уже не была так уверена в правильности своего взгляда на жизнь, со­гласно которому стремление к успеху и желание выглядеть красиво являлись проявлениями слабости.
Марина чувствовала внутренний разлад. Ее тянуло к женщине, олицетворявшей все то, что до сих пор она счита­ла злом. В чем же дело? В том, что она внезапно примкнула к тому завистливому большинству, что всегда желает боль­шего, чем может иметь, или она просто была более одинока и испуганна, чем может себе признаться?
Распахнув дверь, Марина вышла на улицу. Сгущались сумерки. С запада дул легкий ветерок, несущий аромат роз и клевера. Она приучила себя по вечерам думать о Зи, представлять, будто они с ним вдвоем в этом тихом спокой­ном месте, где можно забыть о горе, где они могут быть просто мужчиной и женщиной, которые любят друг друга.
Марина опустилась на ступеньку и села, обхватив рука­ми колени. Однажды она рассказала о своих мечтах Зи, но он посмотрел на нее так, будто она говорила на чужом язы­ке. Для него существовали лишь абстрактные понятия, та­кие как свобода, справедливость… Лунный свет и аромат цветов мало что для него значили, и она готова была при­нять то, что он ей предлагал, и не просить о большем.
И все же в такие вечера трудно было, глядя на звездное небо, не думать о клятвах и сладких обещаниях. Марина не заблуждалась на свой счет. Она была столь же невзрачной, сколь ее мать красивой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89