Чтоб облегчить свою душу. Переложить часть забот на других. С Ларисой это не получилось – не тот она человек, чтоб выслушивать чужие страдания, а девчонки – совсем другое дело. Эгоистично, знаю. Но я столько лет не была эгоисткой, что, наверное, сейчас могу позволить себе маленькую слабость.
Когда я умолкла, кухню затопила тишина. Девчонки смотрели на меня и молчали. Минуту, две…
– Спать! – неожиданно сказала Ирка. – Всем спать. Все обсуждения – завтра. – Поднялась и пошла в спальню.
– Не рановато? – Светка взглянула на часы. – Десять.
– Книжку почитаешь, – отозвалась из спальни Ирка, – а я лично на ногах не держусь. Да и у Маруси по их времени уже час ночи.
– Ладно. – Светка потянулась и тоже встала. – Иди, Маруся, в душ, а я тут посуду приберу.
Я заснула быстро. Провалилась в сон, как в глубокую яму. Но помню последнюю мысль, посетившую меня перед самым этим провалом: теперь все будет хорошо, я правильно сделала, что приехала сюда.
Проснулась довольно поздно – на часах было уже восемь. Даже странно. Я же должна была вскочить ни свет ни заря, потому что в Новосибирске давно уже утро. Но, видать, так умаялась, что проспала дольше обычного. Я повернулась на другой бок и увидела, как сквозь тюлевые занавески светит яркое солнце. Последние теплые деньки. На носу октябрь, а с ним дожди и холода.
Из-за двери донеслись голоса. Неужели девчонки уже встали? Они обе хронические совы. Раньше десяти их поднять невозможно. Но ведь сегодня рабочий день, вдруг вспомнила я, а значит, Ирка убежит сейчас на работу. Надо бы попрощаться. Я села на кровати, отбросила одеяло и потянулась. В животе заурчало. Я проголодалась. Это же, наверное, хороший знак? Я встала, накинула халат и подошла к двери.
– Звони адвокату, – услышала я Светкин голос.
– Зачем? – ответила ей Ирка.
– Пусть скажет, что делать.
– Он же не наш адвокат, – возразила Ирка. – Ты что, забыла? Его Петя нанял. Он и будет действовать в первую очередь в Петиных интересах.
– Он Петю терпеть не может, – сказала Светик, – это же невооруженным глазом видно.
– Ну и что? – не унималась Ирка. – Для адвоката это ровным счетом ничего не значит. Думаешь, они в своих клиентах всегда души не чают?
Адвокат. Как же я забыла о нем? Вчера была в таком состоянии, что даже не поинтересовалась, а что, собственно, он сказал им.
– А что он сказал? – Я отворила дверь и шагнула в гостиную.
В прихожей перед зеркалом Ирка красила губы. Светик стояла рядом и внимательно смотрела на нее. При моем появлении обе синхронно повернулись ко мне.
– Доброе утро. – Ирка закрыла помаду и положила в косметичку.
– Ой, да, – спохватилась я, – доброе утро.
– Привет, – кивнула Светка. – Как спала?
– Очень хорошо, – ответила я и повторила: – Что он сказал?
Они переглянулись. У меня сжалось сердце.
– Развод, да? – прошептала я.
– Да перестань ты, Маня, – решительно сказала Светка, беря меня за локоть. – Это только доверенность. Все еще можно изменить. Короче, иди умывайся. Неумытой-то как думать о серьезных вещах, да? – Она говорила со мной как с маленькой девочкой.
– Да, хорошо, – пробормотала я, опустив голову.
– Ладно, – сказала Ирка, – вы тут хозяйничайте. Сходите куда-нибудь, проветритесь. Продукты, кстати, можете купить. А я на работу. Если что – звоните. Йес?
– Йес, – ответила Светик и повела меня в ванную.
Я услышала, как хлопнула входная дверь. Ирка ушла. Мы остались вдвоем.
– Чай? Кофе? – спросила Светик, затолкав меня в ванную.
– Кофе.
– Черный? С молоком? Варить? Растворимый? – деловито осведомилась она.
– Растворимый с молоком.
– Ага, понятно. – Светик мотнула головой и оставила меня одну.
Когда я, умытая и немножко очухавшаяся после сна, вышла из ванной, Светка сидела за кухонным столом.
– Тосты, ветчина, сыр, масло. – Она тыкала пальцем то в одно, то в другое. – Или, может, тебе омлет поджарить?
– Нет, нет, – запротестовала я. – Я мало ем с утра.
– А я много, – сообщила Светик, беря кусок ветчины и ломоть черного хлеба.
– Когда срок? – спросила я, усаживаясь напротив нее.
– Что? – Светик чуть не уронила нож.
– Ты же в положении, верно?
– Э-э… – Светик растерялась. – А как это ты?.. У меня же всего ничего…
У нее действительно ничего еще не было заметно. Поправилась – это да, но ведь мы не виделись столько лет, могла просто измениться с годами. Живот у нее еще не торчал, но вот в глазах был тот самый блеск, который всегда отличает беременных. Как будто им известно что-то, что пониманию простых смертных совершенно недоступно. В общем, я всегда их вижу.
– Не знаю, – пожала плечами и взяла тост. – Я как-то всегда угадываю. Так когда тебе рожать?
– Конец февраля.
– Здорово! – улыбнулась я. – К весне ребеночек. Знаешь уже кто?
– Не-а, – ответила Светка. – Пока нет.
– А что папаша? – осторожно спросила я.
Не замужем – Трудно будет. Хоть и в Германии. А какая разница, если рядом нет подмоги?
– Да вроде рад, – задумчиво ответила Светка. – Хотя кто этих мужиков разберет.
– Но тебе без разницы?
– Абсолютно. – Она ухмыльнулась. – Если слиняет – его проблемы.
Светке тридцать семь. Решила, видно, не искушать судьбу и родить, раз Бог дал. А Ирка? Неужели никогда?..
Светка будет сумасшедшей мамашей. Эти, которые рожают первого ребенка далеко за тридцать, ведут себя просто ненормально. Трясутся над ребятишками, от себя не отпускают ни на шаг. Боятся. Я, конечно, тоже наседкой была, когда малышня появилась, но не через край.
Боже – меня вдруг как пронзило – что же я наделала?! Как же я могла? Леночку с Антошкой… бросить!
– Ой! – выдохнула я. – Ой!
– Что? – вздрогнула Светка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73