Женя никогда не интересовалась его прошлым. Все, что Виталик посчитал нужным до нее донести — было изложено еще в первые месяцы их знакомства. Да и какая разница, кто и сколько было у мужа до нее. Понятно, что он не монах, и в келье не жил. Верность одной — единственной не сохранял. Гулял, встречался, расставался. Потом встретил ее, Женю.
Девушка чувствовала его отношение. Так сыграть невозможно! Или… Да! Это «или» будет теперь постоянно преследовать ее. Женя не сможет спросить у самого Виталика ни о намеках Гриши Перепалкина, ни о рыжеволосой девице, претендующей на роль супруги. Унизительно. Да и что это даст? Если, вероятность двойной жизни существует, то он незамедлительно начнет оправдываться и сделает все, чтобы убедить ее в своей непогрешимости. Если же на самом деле Виталик ни в чем не виноват, то смысл слов ни на йоту не измениться, он будет говорить то же самое. И как отличить правду от лжи? Снова замкнутый круг…
Девушка не находила себе места и бродила из угла в угол, под скрип рассохшегося и стертого паркета. За окном день постепенно отдавал свои права вечеру. Женя отправилась на кухню, чтобы приготовить супругу ужин. Овощи резала автоматически. Зажигала огонь, гремела сковородкой, мыла грязную посуду. Как в тумане. Она старалась не плакать, чтобы потом не прятать раскрасневшиеся от слез глаза. Посмотрела на старый будильник — половина восьмого.
Через полчаса пришел с работы Виталик. Он еле держался на ногах от усталости.
— Ну, и денечек выдался! — изрек муж и практически упал на диван. — Можно я немножко поваляюсь не раздеваясь? — виновато спросил у Жени.
— Конечно. — кивнула она в ответ.
— А почему ты меня даже не поцеловала? — удивился Виталик. — Иди ко мне, солнышко! — он протянул руки и держал их до тех пор, пока Евгения не подошла к нему.
Четыре шага разделяли их, три… два… самым тяжелым оказался последний. Она сцепила зубы, если бы могла, то еще и рот зажала. Интересующие вопросы подобно змеям вертелись на самом кончике языка, готовые в любой момент соскочить и больно ужалить.
Но свои эмоции Женя сжала в кулак и через силу улыбаясь, присев рядом с ним. Он притянул ее к себе, потерся заросшей за день щекой, и нежно поцеловал в губы. Сердце сжалось, захотелось вырваться из объятий и уйти прочь…
— Солнышко! — протяжно прошептал он. — Как я соскучился . Машина сломалась прямо на проезжей части, пришлось прямо там ее ремонтировать. А я не о ремонте думаю, а переживаю, что опоздаю домой. К тебе. У — У — У. Как же приятно тебя обнимать. Девочка моя… Хорошо, что ты у меня есть.
Положив голову на грудь Виталику, Женя, еле сдерживая слезы, снова вернулась к тяжелым мыслям. «Но как же так! Неужели можно врать столь правдоподобно? В обед заехал к любовнице, наговорил ей нежностей, а вечером слово в слово повторил ту же песню мне.»
Женя пришла к выводу, что ей ничего не остается, как выяснить самой, действительно ли девица с рыжими волосами является отрадой ее мужа, и на какую двойную жизнь Виталика намекал Гриша Перепалкин. «Завтра никак… — рассуждала она. — Вечером у меня занятие с соседским мальчиком, а вот послезавтра… До послезавтра я обязательно что ни будь придумаю. Один день как то переживу.»
Зерно сомнения посеяли. Найти и выбросить его из земли оказалось непростой задачей. Слишком плодородной была почва.
Глава 3
Виталик
20 октября. 2004 года.
Он посмотрел на часы — двадцать два ноль — ноль. Поздновато как для задержки на работе. Раньше в восемь всегда был дома, пил чай, смотрел телевизор и обнимал любящую жену. Ну, что еще нужно для полного счастья? Чем не семейная идиллия? Так нет же… Почему людям не живется спокойно? Обязательно найдут себе проблемы на свою голову. Напоминает маразматический совет, если у твоего собеседника нет настроения, испорти его окончательно, а потом подними до той планки, на которой оно находилось до этого, и человек почувствует себя счастливым. Казалось бы — глупость, а действует.
Ну, зачем он играет в эту игру? Опасную и непредсказуемую. Как будто находишься на бочке с порохом… Чего не хватает? Денег — их можно заработать, любви — от добра добра не ищут, славы — да, зачем она ему ? Он не тщеславный. Уважения — Виталий Лопатин постепенно добивается поставленных целей и признания в том числе.
Боже мой, оказывается, все есть! А остановиться он уже не может. Сам заварил кашу, самому и расхлебывать.
Да, придется снова соврать, что ждал шефа. Из ресторана? кажется, так он говорил вчера. С деловой встречи — было на той неделе, но оправдание хорошее, и главное беспроигрышное.
Вообще — то лгать Виталик не любил и толком не умел. В оправдательных речах он был не оригинален, и как ему казалось, не убедителен. Впрочем, стандартное «Задержался на работе» срабатывало всегда. Женя нежно его обнимала, чмокала в щеку и бежала на кухню разогревать ужин. Он чувствовал себя подлецом, но ничего не мог поделать. Иногда давился гречкой или макаронами, хотя за час до этого съел в ресторане вкуснейшую баранью ножку, или запеченную форель. Не хотелось расстраивать Женечку, ведь она была уверена, что муж голоден. Ах, как бы он хотел сводить ее в шикарный ресторан, заказать бутылку самого дорогого шампанского, блины с черной икрой, воздушный, тающий во рту шоколадный десерт, которые она так любила. Но Виталик не мог, не смел, не хотел, не знал, как это сделать… В общем, он и сам не в состоянии ответить на данный вопрос. Заврался и запутался. И не известно чего больше, первого или второго.
Сейчас он разрывается между двух огней. И выбрать между ними не представлялось возможным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13