— А куда ты их деваешь? Выкидываешь, наверное? — спросил Толик.
— Что ты! Я их все храню. Смотри. — Маша открыла шкафчик и показала полочку с ракушками. — Когда я смотрю на них, мне кажется, я могу вспомнить всю свою жизнь.
— Честно говоря, не ожидал, что ты их собираешь, — смутился Толик.
— Я очень их ценю.
Маша положила новую ракушку на полку.
— Знаешь, может быть, это последняя ракушка… — вздохнул Толик.
— Почему? — удивилась Маша.
— Я… я не могу тебе пока сказать… Маша, а ты ко мне хорошо относишься?
— Конечно, что за вопрос?
— Представь, что я могу отправиться в кругосветное путешествие. И я приглашаю тебя поехать со мной. Ты согласишься?
— С удовольствием, — кивнула Маша. — Посмотреть мир — моя мечта, ты же знаешь.
— Ладно. Как только соберусь путешествовать, сразу же тебя позову.
— Ты меня удивляешь, Толик. Ты же никогда раньше из города не уезжал, — улыбнулась Маша.
— Все в жизни меняется, Маш. Значит, договорились путешествовать вместе?
Маша кивнула.
— Я пойду. Мне уже пора, — Толик почему-то успокоился и заулыбался.
— Удачи, — пожелала ему Маша.
Буравин по-прежнему сидел в тюрьме и по-прежнему не понимал, что же на самом деле происходит. На все вопросы следователя он отвечал одно и то же.
— Я не могу сказать ничего нового, — сообщил он в очередной раз. — А ты провел экспертизу?
— Да. На письме нет никаких отпечатков. Анализ клея не совпадает, — сказал следователь.
— Вот видишь! Тогда выпускай меня! — потребовал Буравин.
— Это еще ничего не значит. Преступник работал в перчатках. А клей ты мог выбросить.
— Пойми же! Я зря тут сижу. Сосредоточь лучше внимание на поимке настоящих похитителей, — посоветовал Буравин.
— Может, не будешь меня учить? Мы уже готовы были начать операцию по их поиску. Но Полина потребовала, чтобы милиция отошла в сторону. Боится, что Леша из-за нас пострадает.
— И ты ее послушал? — возмутился Буравин.
— Мы обязаны выполнять требования родственников. Я приостановил операцию на пару дней. Но телефон Самойловых поставил на прослушку.
— Как Полина? — спросил Буравин.
— Бьется в истерике, никого не слушает. Но без ее согласия я не могу подключать опергруппу.
— Гриша, если я сижу здесь, как я могу звонить родителям похищенного мной Леши?
— А вдруг ты специально сел? Для алиби, — Григорий заглянул Буравину в лицо.
— Ты думаешь, что я дал себя посадить, чтобы создать себе алиби? — потрясенно спросил Буравин.
— Витя, давай рассуждать логически. Я тебя знаю, ты по натуре боец. И ты смиришься с тем, что тебя разорили? Да ты всю жизнь пёр напролом!
— Но не такими методами! — заметил Буравин. — Мне и в голову бы не пришло похищать сына партнера, пусть и бывшего…
— А разве в бизнесе есть какие-то человеческие ценности?! Дружба дружбой, а деньги врозь. Ты мог заказать. Нанять исполнителей. Сейчас это сплошь и рядом. Ты сидишь здесь, а твои подельники»— дальше проворачивают дельце. Звонят родителям, например. Логично? Давай, Витя, сделаем вот как: ты прямо сейчас звонишь своим подельникам и приказываешь отпустить парня.
На этих словах в кабинет вошел Самойлов.
— Значит, все-таки ты украл моего сына? — спросил он у Буравина. — Я был прав! Звони немедленно своим подельникам.
— Мне некому звонить, я невиновен, — спокойно ответил Буравин.
— Я не верю ни одному твоему слову. Скажи, где Леша. И я верну тебе все твои поганые деньги! Все, до копейки! Ты бы видел, как извелась Полина. Ночей не спит, ходит как тень. Ты — подонок, ты — хуже любого преступника. А еще говоришь, что любишь ее!
Следователь послушал этот отчаянный монолог и вдруг сказал, обращаясь к Буравину:
— Ты можешь идти, Витя.
— Куда? — удивился Буравин.
— Куда хочешь. Ты свободен. Буравин встал и вышел из кабинета. Самойлов был потрясен:
— Ты зачем отпустил Буравина?
— А что я могу ему предъявить? — ответил следователь вопросом на вопрос.
— Но я уверен! Только у него есть мотив!
— Я поставил за ним наблюдение. Не переживай, все его контакты мы отследим.
— Не нужно было его отпускать! Теперь, на свободе, он сумеет отвести от себя подозрения!
— Извини, Боря, но мне кажется, ты ошибаешься. Видал я разных людей, по-всякому они пытались вывернуться, но Буравин… По-моему, он говорит правду. Он не причастен к похищению Леши. Это сделал кто-то другой.
— Да нет у меня других врагов! Никто больше не может мне так мстить!
— А почему ты решил, что, похищая Лешу, мстят тебе? — спросил следователь. — Любителей легкой наживы полно, а все знают, что вы — обеспеченная семья.
— Если это не Буравин, тогда найди этих любителей скорее. Невозможно сидеть и думать, как Леше сейчас плохо.
— А Полина? Она запретила мне что-либо предпринимать, — напомнил следователь.
— Я смогу ее убедить, — пообещал Самойлов.
— Похитители не объявлялись? Не звонили, не назначали срок выкупа?
Самойлов отрицательно покачал головой.
— Значит, у нас еще есть время.
* * *
Яков с Ириной обсуждали детали встречи с Сан Санычем.
Яков предложил перенести встречу из ресторана в безлюдное место.
— Конечно, для нас это лучше, — согласилась Ирина. — Но боюсь, он не согласится…
— Согласится. Совершенно ясно, для чего ему нужны деньги. Ровно столько требуют за Лешу. Он придет в любое место, чтобы получить эти миллионы. Не забывай, деньги на выкуп Леши нужны срочно. Поверь, Сан Саныч не будет предъявлять никаких требований и будет вынужден пойти на условия, которые будем диктовать ему мы! — Яков протянул Ирине трубку телефона. — Звони Сан Санычу, договаривайся о встрече.
— Вечером? В темном и безлюдном месте? Он испугается…
— Не испугается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112