Если вы"выдали ампулу Константину, то почему об этом нет записи в журнале?— Костя сказал, что заполнит все сам, — объяснила Маша.— Опять вранье. Я не мог такого сказать, потому что даже не знаю, как он заполняется, — снова вмешался в разговор Костя.Следователь достал из ящика стола журнал учета медикаментов из аптеки и стал в нем что-то искать.— Вот, никакой отметки здесь нет. Значит, в аптеке были все десять ампул. До того, как вы их похитили.Маша подавленно молчала.— А потом одна из этих ампул была использована при покушении на убийство человека. И вы знаете, кого именно. Алексея Самойлова!А вот это была самая большая неожиданность для Маши! Оказывается, Алешу пытались убить, и авария — это не случайность!— Вы что, обвиняете меня в покушении на Алешу? — тихо спросила она.— Именно так, — подтвердил следователь.— Это какое-то безумие. Скажите, ради Бога, зачем мне было на него покушаться? — Маше казалось, что она находится среди людей, лишенных рассудка.— Вы хотели сорвать его свадьбу с Катей, — ответил следователь.— Мы в тот самый день с Лешей только познакомились! — воскликнула Маша.— Это ваша версия событий, и мне она известна. А теперь я вам расскажу, как было на самом деле. — Следователь стал уверенно излагать свою версию. — Вы познакомились с Алексеем. Влюбились в него.— Я ни в кого не влюблялась! — перебила его Маша. Но следователь совсем иначе понял ее возмущение.— Не перебивайте. После этого вы узнали о том, что Алексей собирается жениться, — продолжал он, — и подложили ему ампулу со снотворным — в расчете на то, что он уснет и свадьба не состоится. Но ваша задумка — в сущности, безвредная — обернулась трагедией. Алексей не уснул сразу, у него хватило сил выехать на дорогу. Что было дальше, мы все знаем.— Я не делала этого! — закричала Маша.— Тогда объясните мне, как вы оказались на месте происшествия практически сразу после аварии? — спросил следователь. Объяснить это действительно было непросто.— Я не знаю… Я просто почувствовала, что с ним произошло что-то плохое. Я не знаю, как это— объяснить, — пролепетала Маша.— Зато я знаю, — жестко сказал следователь. — Вы предполагали возможность такого развития событий. Поэтому, увидев, что машины Алеши нет на месте, побежали на дорогу и оказались на месте аварии.— Это неправда. Я очень хорошо к нему отношусь, я никогда бы не смогла…Но ведь вы говорите, что не испытывали к нему никаких чувств? — перебил Машу следователь. — Именно любовью и объясняются ваши дальнейшие действия — активная помощь врачам на месте аварии, ваша готовность сопровождать его в больницу, дежурство у его палаты. Вас мучило чувство вины за содеянное. И вы, как порядочный, в общем-то, человек, хотели сгладить последствия своего поступка.— Так вот зачем ты нанялась к нему сиделкой! — возмутился Костя. — Как же я тебя раньше не раскусил!— Ну что, Мария Николаевна, как видите, ваши мотивы и поступки нам совершенно ясны. Может, напишем чистосердечное признание? Поверьте, это для вас сейчас наилучший выход.Маша не знала, что для нее сейчас наилучший выход. Она только понимала, что попала в беду и не знает, как из нее выбраться.— Мне не в чем признаваться. Я ни в чем не виновата, — просто сказала она.— Да что ее слушать! Под замок ее — и все дела! — предложил Костя.— Хочу тебе напомнить, Костя, что в этом кабинете я хозяин, — сказал следователь. — И я решаю, кого под замок, а кого нет.— Так ведь все же понятно, дядя Гриша! Вот перед вами сидит человек, который покушался на жизнь моего брата. Значит, ее нужно посадить в тюрьму! — настаивал Костя.— Виновен человек или нет — определяет не следствие, а суд. И вообще, я бы тебе посоветовал сейчас пойти домой, пока я тебя не арестовал с ней вместе, — сказал следователь.— За что?! — испуганно спросил Костя.— За то, что у тебя в аптеке наркотические вещества хранятся как попало и без учета!— Хорошо, я уйду. Но я рад, что она свое получит!Костя вышел из кабинета, а следователь продолжил разговор с Машей:— Маша, я понимаю ваши чувства. Вам очень тяжело сейчас. Но поверьте, лучше признаться в том, что случилось. Сразу станет легче.— Мне не в чем признаваться, — упрямо сказала Маша. — Я не подкладывала эту ампулу! И ничего не брала из аптеки, понимаете? НЕ БРАЛА!В ее голосе звучала несомненная искренность. Следователь задумался.Поговорив с сыном, Полина вернулась к Самойлову, который возился с какими-то документами.— Как он там? Ему не стало хуже? — Самойлов оторвался от бумаг. — Что-то ты выглядишь озабоченной.— Да нет, с ним все хорошо.— Тогда в чем дело?Полина решила все-таки рассказать мужу о том, что ее удивило.— Представляешь, когда Лешка ходил сегодня гулять, он встретил Катю.— Ну и что тут такого?— Она увидела, что он снова ходит, и призналась ему, что по-прежнему его любит.— Слушай, дорогая, я знать больше не хочу ничего про эту Катю. Пусть говорит, что хочет. Надеюсь, Леша не придал ее словам большого значения.— Вроде бы нет.— Ну, вот и все. Главное, что он на ноги встал, а проблемы с Катей — дело десятое — уверенно сказал Самойлов. — И вообще, пусть молодежь решает свои дела, а нам нужно думать о наших.— А какие у нас дела? — спросила Полина.— Ну, например, тебе надо решить, какое платье ты наденешь в ресторан на нашу серебряную свадьбу.— Да, вот это проблема! — рассмеялась Полина.— Есть идея: платье тоже должно быть серебряным, — шутливо предложил Самойлов.— Ты шутишь, а я ведь действительно ничего не успею сшить…Самойлов обнял Полину:— Давай думать о хорошем, Полинка, и радоваться тому, что наконец-то у нас нет настоящих поводов для огорчения.— Ты прав, — ответила Полина и потерлась щекой о его щеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110