Я предупреждаю.И Самойлов быстро вышел из кельи. Стремительно подойдя к машине, он сел в нее, громко хлопнув дверцей. С диким ревом машина сорвалась с места. * * * В это время Буравин сидел в кабинете за столом, глядя на телефон. Решившись, он снял трубку и набрал номер Полины.Полина взяла трубку не сразу.— Слушаю.— Поля, это я. Почему так долго не подходила? Что-то случилось? — волновался Буравин.Она помолчала и ответила:— Я была занята.— А я тут вспоминал наш последний разговор… — начал Буравин и замолк.Полина тоже молчала. После паузы Буравин продолжил:— Мне кажется, он остался незавершенным. Я хотел бы еще кое-что с тобой обсудить…— Что обсудить, Витя? — тихо спросила она.— Поля, я хотел бы узнать… Есть ли у меня надежда… Возможно ли такое, что мы с тобой… когда-нибудь будем вместе?Он вновь замолчал, и Полина устало ответила:— Витя, я устала от всех этих выяснений отношений.— Поля, я только прошу тебя ответить, хочешь ты быть со мной? Только «да» или «нет»! — умолял он.— Больше всего я сейчас хочу пожить одна! — в сердцах отрезала Полина.— Прости, я слишком настойчив… — извинился Буравин.— Не дави на меня, Витя. Не ставь перед выбором, как Борис, — смягчила тон Полина и повесила трубку.Буравин еще долго слушал короткие гудки.Машина Самойлова остановилась у дома молодоженов. Самойлов вышел из машины и мрачно посмотрел на окна. Открыв заднюю дверь машины, он вынул пакет с водкой и продуктами и решительно вошел в дом.Уже через пять минут Ирина, Яков и Борис сидели на диване перед столиком, на который Самойлов молча выставлял водку, огурцы, колбасу.— Я рюмки принесу. У тебя какой-то праздник? — поинтересовался Яков.— Типа того, — мрачно ответил Борис.— Лицо у тебя совсем не праздничное. Что-то случилось? — внимательно взглянула на него Ирина.— Случилось, Ира. От меня Полина ушла, — горько ответил он.Ирина потрясенно переспросила:— Как ушла? Почему?— Сказала, больше не может меня терпеть, — с еще большей горечью сказал Борис.Ирина пытливо смотрела на него:— Куда она ушла? К Виктору?— Пока нет, но ты же понимаешь, что этим все и кончится, — уныло сказал Борис.— И ты это допустишь? — не поверила она.— Никогда. Но сейчас я не хочу об этом думать. Хочу напиться, — угрюмо заявил он.Яков, в общем-то обрадованный таким поворотом событий, быстренько принес рюмки, нож и принялся за колбасу.— Я сейчас бутербродики сооружу. Наливай, Боря, — приступил он к священнодействию. Самойлов открыл водку. Только Ирина не принимала участия в этой суете.— Так по какому поводу пьем? — потирая руки, уточнил Яков.— Если честно, Боря, я всегда знала, что Полина рано или поздно тебя бросит. И вот она наконец решилась… — неожиданно заявила Ирина.— Ничего себе… После стольких лет… Поля что, с ума сошла? — удивился Яков.Самойлов молчал.— Просто она наконец решилась быть честной, — объяснила Ирина.Тут Самойлов взорвался:— Ах так, значит, она молодец? Правильно сделала, бросила мужа и сыновей! Ты что, ее одобряешь? Да ты тогда сама такая же!— Полегче на поворотах, — строго сказал Яков.— Успокойся, Боря. Давай выпьем, — примирительно сказала Ирина и, взяв из рук Самойлова водку, налила всем в рюмки.— Я вовсе не одобряю Полину. Просто у вас это давно назревало… и рано или поздно… должно было случиться, — мягко пояснила она.— Но почему? — беспомощно спросил Самойлов. — Я делал все, чтобы она была счастлива!— Смирись, Боря. Ты старался. Но она всю жизнь любила Виктора. И ты это знал.Самойлов закрыл лицо руками. Яков сделал бутерброд и протянул его Борису:— Давай уже выпьем, Боря, — сочувственно вздохнул он и подал рюмки Ирине и Самойлову.Через час бутылка водки была уже пустая.— Маловато ты взял, Боря. Может, еще сбегать? — спрашивал Яков заплетающимся языком.— Остынь, Яша. Тебе достаточно, — предупредила Ирина.— Повезло тебе, Яшка. Твоя жена о тебе заботится. А моя ни разу так не сказала. По фигу ей: пьяный я, трезвый… — сетовал Борис.Яков потянулся к Ирине, пытаясь обнять:— Да, женушка у меня… чистый бриллиант! Самойлов пьяно прыснул.— Правда-правда. Не веришь? — обидчиво повернулся к нему Яков. Ирина толкнула Якова в бок, делая круглые глаза. Яков, спохватившись, кивнул.Но Самойлов ничего не заметил, он думал о своем.— Эх, Ирка, надо было мне на тебе жениться, — сказал он. — Дурак я был. Хотя нет. Это все бабы — дуры. Да, Яков?Яков охотно кивнул:— Да. Кроме моей Ирочки.— Ладно. Ирочку вычеркиваем. Но все остальные — подлые и вероломные, — невнятно буркнул Борис.— Конечно. А мужчины — честные и преданные, — усмехнулась Ирина. — Может, кофе сварить? Что-то, ребята, вас совсем развезло.— Ты права, Ира. Есть и мужики —»— совершенные гады. Пригреются на твоей груди, а потом — хап, и самое дорогое забирают! — заявил Борис.— Не заводись, Боря. Я просто так сказала. Должна же я была заступиться за женщин. Яша, поставь чайник, кофе попьем, — попросила она, и Яков, кивнув, нетвердыми шагами пошел на кухню. «— И я одного такого на своей груди пригрел. В свой дом впустил… — продолжал Борис.— Боря, может, тебе прилечь, отдохнуть… — мягко предложила Ирина.Но он погрозил кому-то кулаком:— Я ему отомщу! Он у меня получит! Как там говорится? С милым рай и в шалаше? Вот они у меня и поживут в шалаше!И Самойлов в ярости ударил кулаком по столу. Ирина испуганно отшатнулась. Пора было обоих мужиков укладывать спать. * * * Маша пришла к Ксюхе за помощью, потому что пообещала Римме дать объявление в газете. Ксюха работала в аппаратной дискотеки, что-то записывая. Маша окликнула подругу:— Привет, Ксюша. Работаешь? Ксюха оторвалась от работы:— Привет! Готовлю один материал… А у тебя как дела?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110