Во вторник, обалдев от вчерашнего мрака, так хочется чего-то чистого,
яркого - синего неба хочется! Надеваю синие очки. И в любую погоду - си-
нее небо! Все синее. Трава синяя. Огурцы свежие синющие! Не ели синие
огурцы? Бр-р! Гадость!
Естественно, в среду хочется настоящих зеленых огурцов с весенним за-
пахом и без очереди! Зеленые очки! И все такое зеленое, молодое, что
скулы сводит! Какие огурцы, когда вокруг зелененькие женщины и, честное
слово, каждой семнадцать лет! "Простите, вас как зовут, зеленоволосая?"
И они не краснеют, а зеленеют, причем не от злости - от радости. Еще бы!
В этих очках сам зеленоглазый, кудрявый и кажется, все зубы во рту свои,
а морщины чужие или это оправа бросает ненужную тень. Можешь перевернуть
весь мир позеленевший.
В ночь с зеленого на четверг жутко чешутся руки. Утром бегу, не по-
завтракав, цепляя очки с дальнозоркими стеклами, чтобы определить фронт
работ!.. Через увеличительные стекла видишь всю линию фронта! Волосы
встают дыбом, руки перестают чесаться. Оказывается, многое сделано до
тебя и ты видишь - как... Но почему никак не увидеть все таким, как хо-
чется?!
Чтобы совпало, надеваю розовые очки. Надеваю в пятницу. Пятница -
жизнь в розовом цвете. Ах, эта розовая действительность! Надеваю носки с
розовой дырочкой. Жена орет, а глаза у самой добрые, розовые. Лезу в
карман, а там розовые, как червонцы, рубли! Вечером на симпатичных розо-
вых обоях давишь розовых тараканов и плывешь в розовый сон на розовых
новеньких простынях.
И суббота! Летишь по лестнице в очках с простыми стеклами, надеясь,
что дело вовсе не в стеклах! И спотыкаешься обо все нерозовое, столько
его кругом! Одна небритая рожа в зеркале чего стоит! Глаза жены накраше-
ны - точь-в-точь тараканы. В углу тараканы затаились, как глаза жены.
Зажмурившись, жду воскресного вечера. Надеваю выходную оправу без
стекол, чтобы не выбили. Иду в ресторан. Там смело мешаю цвета, и вроде
все приобретает желанный цвет, правда, затрудняюсь сказать, какой имен-
но... Кто дал по голове, не разглядел. Хорошо, что в оправе не было сте-
кол. Опять повезло...
В понедельник надеваю очки с черными стеклами, чтобы после вчерашнего
меня никто не видел. Мрак полный.
Но я знаю: дома лежат синие очки!
Стекло
Стекло, которое нес человек, было настолько прозрачное и тонкое, что
временами казалось, будто вообще в руках ничего не было. Человек шел по
солнечной стороне, стекло вспыхивало, а человек жмурился и чему-то улы-
бался.
Прохожие осторожно обходили улыбающегося человека, уступали дорогу и
сами невольно улыбались. Теплый ветер шевелил человеку волосы и тихонеч-
ко звенел на стекле.
Вдруг кто-то толкнул человека плечом.
Прохожие испуганно замерли, потому что человек застонал, пошатнулся -
и стекло выскользнуло из рук. Но никаких осколков на асфальте не было...
Контрабандист
Для несчастья, как и для счастья достаточно ерунды.
У кассирши Шурочки кончилась мелочь, и она часть зарплаты выдавала
лотерейными билетами. Все заработали по нескольку штук, в том числе
Долькин Николай - два.
Спустя месяц на работу притащили таблицу и билеты проверили. Все шло
нормально. Никто не выигрывал. Только Аверьяновой и Рыбину крупно повез-
ло - выиграли по рублю. Последними проверяли билеты Долькина. Первый ми-
мо. А вот второй совпал номером, причем все шесть цифр! Долькина броси-
лись поздравлять с рублем, но тут Ефимова взвизгнула: "Серия!" Все за-
тихли, боясь спугнуть выигрыш. Ефимова прошептала: "Зараза! "Жигули"!"
Долькин тут же потерял сознание. Когда очнулся, все было за него ре-
шено. Кто и когда поможет выбрать машину, устроит на курсы и прочее.
Долькин хотел сказать, что лучше бы взять выигрыш деньгами, потому что
кроме автомобиля в доме Долькина не хватало еще кое-чего. Но раз за него
все решили - автомобиль, он промолчал.
Долькин вообще помалкивал последние годы, потому что с детства гово-
рил невнятно, но тихо, и его понимали с трудом и не так. Если он в мага-
зине бормотал: "Кило яблок получше, мне в больницу", - продавщица, кив-
нув головой, швыряла на весы два кило гнилых помидоров.
Как-то он открыл дверь парадной и, пропуская женшину, бормотнул под
нос: "Прошу вас". И тут же получил пощечину со словами: "За кого вы меня
принимаете? "
Избегая неприятностей, Долькин стал молча соглашаться со всеми. И
оказалось, так удобнее. Не надо ни о чем думать, решать, - иди куда все,
делай что все - не ошибешься.
Нет, конечно же, завидно было смотреть, как роскошно выходят из маши-
ны автовладельцы. Разве с таким шиком вываливаются граждане из общест-
венного транспорта? Но одно дело тихонько мечтать, другое дело - вце-
питься в руль самому. Мечтать безопасней, чем жить...
Как Долькин сдавал на права - это отдельная история.
В автомобиле ему то не хватало рук и ног, то их оказывалось в три ра-
за больше, чем нужно. Трагизм был еще в том, что неверное движение дро-
жащей руки умножалось тысячекратно - и машина с ревом кидалась на бли-
жайший фонарный столб.
Сидевший рядом опытный инструктор, естественно, был убежден, что
Долькин все это вытворяет нарочно! И потому глядел на него с лютой нена-
вистью, отчего Долькин страдал еще больше и вместо ручки переключения
передач хватал колено инструктора, а потом, извиняясь, пытался погладить
колено. Инструктор брезгливо дергался и сквозь зубы шипел: "Кончай ла-
пать! "
Короче, шансов сдать на права не было никаких. Но кто-то позвонил ку-
да-то, и права-таки дали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142