Но на Хирлае была ситуация, с которой они до этого никогда не сталкивались. Здесь Райнасону пришлось иметь дело не с остатками мертвых цивилизаций, но с живыми представителями одной из них. Здесь работа заключалась не в просеивании и анализе фрагментарных свидетельств о науке, ремеслах и обычаях, не в склеивании в единую картину отрывочных свидетельств, которые удавалось найти, как это они делали, например, с предметами быта Пришельцев извне — неизвестных существ, оставивших руины своих сторожевых постов и поселений на шести галактиках, уже исследованных и заселенных землянами; все, что требовалось от археологов здесь — только правильно ставить вопросы и получать на них готовые ответы.Находясь здесь под массивным куполом, напротив этих устрашающе спокойных глаз сидящего напротив аборигена, Райнасон не мог полностью подавить в себе ощущения комичности создавшейся ситуации. Проблема заключалась в том, что на хирлайцев нельзя было положиться в том, чтобы они выдавали нужную для исследования серию фрагментов памяти из глубин своего мозга; вся информация, которая относилась к исторической памяти расы, была расположена в мозге неупорядоченно, поэтому все, что оставалось делать исследователям, — только пробовать наугад различные фрагменты памяти до тех пор, пока не удавалось случайно наткнуться на нужный участок, и уже от него следовать дальше. В результате получаемая информация была не всегда надежной и зачастую носила не относящийся к делу характер.Но теперь, казалось, он подобрался к чему-то определенному. Поработав три недели с Хорнгом, постепенно познавая особенности его чужеродного для человека менталитета, он наконец напал на что-то, что могло оказаться поворотным пунктом в истории цивилизации Хирлая.Хорнг говорил, и Райнасон повернулся посмотреть, что выводит движущееся по бумаге перо электронного переводчика.«Теброн всю свою жизнь посвятил объединению хирлайцев. Сначала путем завоеваний, а затем… законом о вожде. Он запретил… науку исследования поиски которые разъединяли хирлайцев».— Что это были за науки?Хорнг снова закрыл и открыл глаза.«Многие из них забыты».Райнасон взглянул на аборигена, который сидел на грубом камне, отдаленно напоминавшем что-то похожее на лавку.— Но ваша раса не забывает.«Части памяти находятся очень глубоко и их трудно разыскать. В отношении некоторых видов памяти никогда не было попыток извлечения».— Но ты можешь вспомнить их, если попытаешься?Голова Хорнга склонилась в сторону, что являлось характерным для него движением, которое Райнасон пока еще не мог никак интерпретировать.Затененные, морщинистые глаза медленно закрылись.«Вся память на месте. Это учение Кора. Многое из него является наукой о войне».— Ты уже однажды упоминал Кора. Кто это?«Кор был бог знание».Райнасон нахмурился. Переводчик автоматически переводил термины, которые не имели надежной параллели в языке землян, путем выдачи двух или трех слов со смежными понятиями, и обычно смысл был достаточно ясен. Но в данном предложении это было не так.— Бог и знание в нашем языке являются разными понятиями, — сказал он.— Можешь ли ты более полно разъяснить значение этого термина?Хорнг тяжело переместился на своем сидении, его короткие пальцы стали более энергично биться друг о друга.«Кор был есть существо которое мы почитаем восхищаемся подчиняемся следуем. Также сущность концепция знания науки поиска».Райнасон, следя за движением самописца, сжал губы.— Хм, — произнес он неуверенно, сопроводив это междометие пожатием плеч. Было очевидно, что Кор являлся каким-то из видов божества, но переводчик, казалось, был не в состоянии передать смысл термина более точно.— В чем заключалось учение Кора?Когда перо закончило прочерчивать свой путь по бумаге, записывая вопрос Райнасона, наступила тишина. Райнасон посмотрел на Хорнга. Глаза аборигена были закрыты, постоянное движение обтянутых сухой кожей пальцев остановилось; он сидел неподвижно, напоминая всем своим видом гигантскую статую, являясь как бы составной частью интерьера зала и всего покрытого куполом здания. Райнасон ждал.В сухом воздухе пустого зала зависло молчание. Углом глаза Райнасон увидел, как через зияющее окно пролетел стрелой маленький темный мусорщик.В наступившей тишине ему показалось, что он даже слышит шум временного городка, который земляне соорудили на расстоянии чуть меньше мили от руин Хирлая, и где бродяги, искатели приключений и непоседы успели воздвигнуть нагромождение сборных металлических зданий.— В чем заключалось учение Кора? — повторил свой вопрос Райнасон, пытаясь отвлечься от мысли о всем дешевом и грязном, чем был примечателен этот пост землян на краю мира и который был самым беспорядочным образом застроен в такой близости от куполов Хирлая.Он почувствовал, как спокойный, отягощенный многими веками взгляд Хорнга остановился на нем.«Они были есть теми науками поисками которые Кор объявил проинформировал являлись священной частью существования».— Частью Кора?Голова Кора склонилась в сторону.«ПРИБЛИЗИТЕЛЬНО ТАК».— Как это стало известно? Теброн лишил жрецов власти, не так ли?«Теброн заменил жрецов. Знание было передано Теброну».— Включая информацию о том, что эти знания запрещены?Хорнг подался вперед, при этом создалось впечатление, что пришел в колебание массивный каменный блок. Его пальцы быстро задвигались и успокоились.«Память спрятана глубоко. Теброн объявил этот запрет вскоре после контакта с Кором».Голова Райнасона резко отпрянула от автопереводчика:— Теброн разговаривал с Кором?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39