Я достала две вазочки и ложки.
— Нет. Джеймс играл в оркестре, поэтому мне просто не с кем было танцевать.
Нина печально вздохнула.
— Танцевальные вечера — это так романтично. Мне бы очень хотелось как-нибудь туда попасть.
В последние два месяца Нина стала интересоваться всем, что касается мальчиков и свиданий. Она без конца задавала мне вопросы и о Кейне, и о Джеймсе, пытаясь понять разницу между мальчиком-другом и бойфрендом.
Когда я пришла к ней утром, она аж подскакивала, умирая от нетерпения допросить меня о вечере. Кажется, я никогда раньше не видела, чтобы кто-то смотрел на школьные вечера сквозь такие розовые очки. Глядя на Нинино прелестное личико, я чувствовала себя глубокой старухой.
— Не беспокойся. У тебя впереди еще сотня таких вечеров. Бьюсь об заклад, что любой мальчишка из твоего класса будет лезть из кожи, чтобы иметь возможность пригласить тебя.
Я наложила две вазочки мороженого и поставила одну из них перед Ниной.
— А Кейн был на вечере?
С тех пор как Нина и ее подружки начали сходить с ума по мальчикам, она еще больше помешалась на Кейне.
— Да. Он пришел со своей девушкой, Ребеккой.
Нина нахмурилась — ей не нравилась сама мысль, что Кейн встречается с какой-то девицей, которую она никогда не видела.
— Но ты с ним, по крайней мере, потанцевала?
— Угу. Один раз.
Я надеялась, что Нина не заметит, что щеки мои заливает краска. Лицо горело при воспоминании о той неловкости, которая возникла между нами с Кейном в течение нескольких минут, пока звучала «Кареглазая девчонка». Я совершенно не собиралась обсуждать это с Ниной.
— Как ты думаешь, Кейн захочет взять меня с собой на вечер?
Я рассмеялась.
— А он не староват для тебя?
Нина пожала плечами.
— Я вполне развита для своего возраста.
Я сунула в рот полную ложку мороженого.
— Замолвлю за тебя словечко, — улыбнулась я.
С минуту Нина ела молча, потом серьезно посмотрела на меня:
— А вы с Кейном собираетесь когда-нибудь пожениться?
Я чуть не поперхнулась мороженым.
— Нет!
Мы уже тысячу раз говорили с Ниной о наших с Кейном чисто дружеских отношениях, но она отказывалась понимать, что он не был для меня идеалом мужчины.
— Ну, я думаю, тебе все-таки следует выйти за него, — задумчиво проговорила Нина. — А я буду подружкой невесты.
Наученная горьким опытом, я знала, что спорить с ней бесполезно, поэтому просто покачала головой и закатила глаза. Она пока слишком мала, и ей еще многое предстоит узнать о любви.

Глава 10
КЕЙН
Мы с Ребеккой грелись на солнышке на Гэмблерском пруду, валяясь на толстом клетчатом одеяле. Я смотрел на воду и думал о том, как хорошо, что я такой юный и влюбленный.
Услыхав рядом звенящий женский смех, я повернул голову. Но заливалась не Ребекка. Это была Делия. Она жмурилась от солнечного света, вытянув вперед стройные, мускулистые ноги.
Не спрашивая разрешения, я положил голову к ней на колени, с улыбкой глядя в смеющиеся глаза. Она медленно наклонилась ко мне и легко коснулась губами нежной кожи рядом с мочкой уха. Затем ее рот приблизился к моему, я приподнялся, запустив пальцы в гущу ее черных волос. Приняв сидячее положение, я сильнее прижался к ней губами. В следующую секунду мы обнялись, так крепко стиснув друг друга, что я почувствовал, будто мы две половинки одного человека…
Посреди поцелуя с Делией я проснулся. Сердце колотилось, на висках выступили капельки пота. Я был совершенно выбит из равновесия. Что же произошло?
Конечно, Делия снилась мне много раз — все, кого я знал, время от времени приходили ко мне во сне. Но мне никогда не грезилось, что мы с ней целуемся. Я ощущал себя так, словно кто-то отвесил мне пощечину. О Ребенке я должен мечтать, вот о ком. Она моя девушка, я в нее влюблен. Но тот долгий поцелуй с Делией казался таким реальным, что при одном воспоминании о нем болели губы.
Электронные часы, стоявшие рядом с моей кроватью, показывали 12.15 дня. Несколько раздосадованный тем, что проспал так долго, я, спотыкаясь, побрел в ванную, стараясь выкинуть из головы все мысли о Делии.
Всем известно, что сны ничего не значат. Пусть мне приснилось, будто я целую Делию, но это же не означает, что я и в самом деле хочу поцеловать ее. Прошлым вечером у нас с ней было то, что кое-кто мог бы назвать романтическим танцем, потому мне и приснился такой наивный сон.
Я плеснул в лицо ледяной водой и решил выйти проветриться, а заодно поискать — может, кто-нибудь случайно играет в баскетбол. Физические упражнения мне бы сейчас не помешали. Фантазии о Делии ничего не значат.
— Совсем ничего, — сказал я своему отражению в зеркале. — Ноль. Пшик.
— Эй, Парсон, ну как вечер? — спросил Эндрю в понедельник утром.
Мы сидели в библиотеке, снова встретившись там, чтобы готовиться к нашему устному докладу. Темой его были египетские пирамиды. Я изучал исторический фон, а Эндрю занялся непосредственно пирамидами и гробницами внутри них.
— Оркестр паршивый, но все равно я умудрился обалденно провести время.
Эндрю поднял одну бровь.
— Странно. Я несколько раз слышал «Радиоволны», и мне кажется, они очень даже ничего.
— Каждому свое, — я пожал плечами. — Между прочим, Рейчел на вечере не было.
Как я и предполагал, это замечание отвлекло Эндрю от мыслей о Джеймсе Саттоне и его дурацком ансамбле. Он покосился на столик на контроле. В этот момент, как по сигналу, в библиотеку вошла Рейчел Холл и заняла свое место перед компьютером. Я заметил, что она бросила быстрый взгляд в нашу сторону и отвернулась.
Эндрю отодвинул стул.
— Я только что вспомнил, что забыл вернуть одну из библиотечных книг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44