Я забыла свою одежду, и он забыл свою — он даже забыл свои очки, которые остались на столе рядом с пепельницей, наполненной доверху окурками, и когда мы пошли к воде, его рука сжала мою, и я почувствовала, как гигантское пламя вспыхнуло внутри и охватило нижнюю часть моего тела. Когда мы достали воды, мы остановились, хотя если бы он продолжал идти, я оставалась бы рядом с ним, пока мы не достигли бы побережья Африки. Но мы остановились, остановились в молчании, рука об руку, глядя на переливающуюся огнями воду, и он сказал своим мрачным голосом:— Это изумительно, не правда ли?— Изумительно.Затем, не поворачиваясь ко мне, Он произнес:— Кэрол…— Да, сэр.Он сердито обернулся:— Я просил не называть меня сэром.Я ответила:— О Господи, ничего не могу поделать с собой. Я так боюсь.— Чего ты боишься?Я могла сказать — змею или крокодила, но сказала:— Себя.— Что это значит? Что означает, что ты боишься себя?— Я… я не знаю.Он сказал:— Черт побери. Черт побери. Это трудно. Ты знаешь, что это очень трудно, не так ли?— Да, сэр.— Не называй меня сэром.— Я не знаю, как мне вас называть. Не кричите на меня, пожалуйста, не кричите на меня. Я просто не знаю, как вас называть.— Мое имя Рой.— Рой.— В школе называй меня доктор, если ты будешь обращаться ко мне, когда рядом будет Гаррисон. Но никогда не говори сэр.— Да, сэр. Да, Рой.— Черт побери, — сказал он. — Черт побери все. Пойдем лучше назад.Я не могла шевельнуть ни одним мускулом.— Ты меня слышишь? — спросил он. — Нам лучше возвратиться.Я превратилась в кусок льда, а триллионы миллионов звезд изливали свой свет на мое мертвое тело.Он положил свою руку на мою и сказал в третий раз:— Нам лучше возвратиться, — как будто он стремился уберечь меня от чего-то катастрофического, что может сейчас произойти, если я останусь. Затем он зло сказал: — Я не знаю, что случилось. Я не перестаю думать о тебе… — Он не закончил фразы. Он был переполнен страстью, в то время как я была переполнена возбуждением и страхом. И внезапно «Магна интернэшн л эйрлайнз» перестала существовать из-за его страсти , перестал, существовать Совет директоров, перестали существовать школа подготовки стюардесс и политическая кампания, даже этот триллион миллионов звезд погас, и остались только Рой Дьюер и я, тесно прижавшиеся друг к другу в полном неистовстве страсти. Его руки были невероятно жесткими, жестче, чем я могла себе когда-либо представить, и его рот был жестким, и его кисти рук тоже были жесткими, и я почувствовала, как будто внутри моего тела все потонуло в океане крови. Я не могла поверить, что любовь может быть такой сильной, такой неистовой и такой мучительной. И в то же самое время мне хотелось все это усилить, сделать еще более сильным, более неистовым и более бешеным, пока мое сердце не стало бы его сердцем, а мой рот — его ртом. То, чего я хотела — это полностью слиться с ним, не существовать отдельно, а полностью проникнуть в его тело и в его существование. Поцелуй. Поцелуй мужчины, которого я едва знала, незнакомца, и я хотела этой полной трансформации.Затем постепенно начали возвращаться звезды и «Магна интернэшнл эйрлайнз», и он сказал:— О, мой Бог, я сошел с ума!— Рой.Он в ужасе смотрел на меня.— Я сошел с ума, говорю тебе. Я стал совершенно ненормальным.— Нет, Рой. Нет…— Ты не понимаешь? Я не могу этого делать. Я не могу этого делать.— Но, Рой…Он странно фыркнул носом, будто хотел рассмеяться и одновременно старался сдержать смех.— Ты думала, что посещение Альмой ди Лукка моего кабинета могло стать причиной для беспокойства. О милосердный Боже! Какая же тревога должна наполнять тебя теперь?Я сказала:— Рой, не надо так расстраиваться…— Я не могу вступать в любовные отношения ни с одной из учениц. — сказал он в ярости. — Это невозможно, это совершенно невозможная ситуация.Я отпрянула от него.— Доктор Дьюер, значит, я такая? Маленькая ученица, с которой вы завязали любовные отношения?— Я сказал тебе, разве нет? — огрызнулся он. — Я только что сказал тебе: я непрестанно думаю о тебе с тех пор, как увидел тебя в ресторане в первый вечер, с того момента, как ты отчитала Арни Гаррисона, с тех пор, как я увидел тебя вчера утром в моем кабинете. Ты непрестанно живешь в моих мыслях.Я сказала:— Пожалуйста, поцелуй меня еще раз.— Что?!— Пожалуйста, поцелуй меня еще, пожалуйста, пожалуйста.Он схватил меня за руку, как будто я вырвалась из сумасшедшего дома, и сказал:— Пойдем! Давай вернемся.Мне хотелось рассказать ему подробно о том, что я тоже не перестаю думать о нем, что полюбила его всем, моим сердцем, что я хочу снова целоваться с ним под сияющими над нами триллионами звезд, что не могу жить без его поцелуев и его тела, прижимающегося ко мне, но он устремился по песку так быстро, все еще сжимая мою руку, что мне пришлось бежать за ним.Он остановился, когда достиг сада с китайскими фонариками, сердито посмотрел на меня и сказал:— Кэрол…— Рой…— Это не должно повториться.Мое сердце оборвалось. Он говорил столь жестко, столь страстно.Я сказала:— Рой, ты так не считаешь.— Считаю. В настоящее время, во всяком случае. Это не должно повториться снова. Это слишком нечестно по отношению ко всем.Я, сказала:— Очень хорошо, сэр.— Не называй меня сэром.И внезапно я взорвалась. Все мое возбуждение вылилось в ненависть к нему. Я сказала:— Черт побери, как я могу называть вас? Вы самый великий психиатр, который не может иметь отношений с маленьким червячком — ученицей вроде меня, так, черт побери, как мне вас называть? Сэр?— Кэрол…Я не ждала. Я рванулась к бассейну, собрала свою одежду и все остальное и отправилась в номер.В течение следующих трех часов я закапывала себя, хоронила себя в тайнах «Мартина-404».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123