Нет. Она завопила: «Ты понимаешь, что, входя сюда, тебе следует брать свою жизнь в свои руки?» — и маленький уродец был так напуган, что помчался назад к лифту, спустился до самого низа, и его не было видно целую неделю.В конце концов, спустя полчаса после ухода Альмы, Донна заявила:— Послушай, если мы не уйдем отсюда в скором времени, то я начну крушить мебель.А я сказала:— Донна, довольно странно, но я ощущаю то же самое. — Может быть, я чувствовала себя еще хуже, ибо Рой Дьюер, в сущности, был под ногами, и во мне все больше и больше нарастал жар, потому что ему не хватало элементарного приличия поднять телефонную трубку и позвонить мне. Только бы услышать, как он говорит: «Кэрол, мы не должны продолжать», как будто мы что-то начинали, или: «Кэрол, мы не должны видеться друг с другом», — это было бы бальзамом для моего одинокого сердца. Но от него не было ни звука, и это было невыносимо.Донна сказала:— Хватит выглядеть, как привидение, наденем что-либо и в путь.Я облачилась во что-то миленькое и цветастое, а Донна — во что-то зеленоватое, и мы двинулись на выход, напоминая собой висячие сады Вавилона. Когда мы вошли в лифт, Донна предложила:— Давай возьмем машину, -но я была готова этому.— Если ты возьмешь машину, — сказала я, — то на свой счет.Она ответила:— Мой Бог, иногда ты вещаешь, как Джордж Вашингтон, — на что я сказала:— Ерунда. Машины нет, насколько я понимаю, и ты это знаешь, — Итак, мы взяли такси и попросили подбросить нас к Бурдину, это было своего рода главной станцией назначения для девушек и, когда мы выползли из такси, там прогуливались, тихо посвистывая, два высоких молодых интересных парня из военно-воздушных сил. Мне противно признаться, но это звучало музыкой в моих ушах. Я вспыхнула. Донна улыбнулась с тайным удовлетворением, и я могла бы поклясться, что она испытывала то же самое чувство, что и я. Мой Бог, я снова была девушкой. Уголком глаза я отметила, что один из них был капитан, а другой лейтенант, но Донна не повернула своей головы даже на одну тысячную дюйма. Она схватила мою руку и, к моему отчаянию, повела меня в магазин; но как только она оказалась внутри, она тотчас же остановилась, как будто интересовалась, где здесь дамская комната. Две секунды спустя оба летчика чуть-чуть не сшибли нас. Донна рассчитала это до миллиметра — они не могли не натолкнуться на нас, — и она пропела:— Ну, ребятки! Я не помню, была ли влюблена до смерти, но мне не улыбается быть раздавленной до смерти, — и мы стояли и хохотали, как идиоты.Капитан, имя которого оказалось Элиот Ивинг, и лейтенант, которого звали Боб Килер, совсем не были лопухами. Прежде чем я поняла, что произошло, нас уже вели к какому-то элегантному ресторану, где Элиот предложил нам приземлиться для ленча. В соответствии со своим рангом он получил лучшую часть добычи, и он очень рассудительно выбрал Донну, предоставив остальное своему подчиненному. Я не возражала — да я и не могла ничего поделать, и в действительности из двух мужчин я предпочитала Боба Килера. При ближайшем рассмотрении Элиот оказался довольно крепким парнем, плотно сложенным и очень уверенным в себе. Боб был спокойнее и приятнее — может быть, потому он и был лишь лейтенантом. Он был по-своему красив, с карими глазами и волосами цвета скошенной соломы; и, возможно, это сделало наше общение безопасным, потому что мое сердце разрезано надвое типом с серыми глазами и темными волосами, по профессии психиатром.Странность ситуации состояла в том, что я оставалась смущенной и косноязычной в течение невероятно долгого времени. Полагаю, что это как-то было связано с возрастом. Я была зрелая старая двадцатидвухлетняя леди, а когда ты достигнешь горной вершины, то оказаться подцепленной не слишком достойно. Такова моя теория.Стало полегче к концу дня. Элиот был очарователен, Донна была чертовски весела, Боб был довольно остроумен, и мы много смеялись. Это помогало. Смех растапливает льды. И тогда я поняла, что эти два парня оказались точно в таком же трудном положений, как мы с Донной. Про нас с Донной можно было сказать то же самое, что говорили они: будто мы им оказали, огромную милость тем, что сидели с ними в дорогом ресторане и поглощали фунт за фунтом каменного краба. Насколько я могла разобраться, они оба были в отчаянии. Их основная работа заключалась в том, чтобы охранять запасы спирта некоего генерала Вуззи Гуфа на каком-то таинственном объекте, и при этом полагалось поддерживать дружеские отношения с призывниками, чтобы предупредить мятеж. «На самом деле!» — воскликнули мы с Донной. Но я догадалась, что они с мыса Канаверал или с какой-нибудь другой ракетной площадки, а позже я узнала, что и Донна подумала точно так же. Мы не могли обвинять их в излишней осторожности. Мы попутно устраивали им засаду, чтобы полностью их уверить, что мы только что высадились с русской подводной лодки.У Элиота был блестящий новый «додж», и после ленча он настоял на том, чтобы свозить нас поглядеть форт Лодердайл; Боб Килер и я сели сзади и начали знакомиться. Оказалось, что он интеллектуальный тип, и все в мире интересно этому лейтенанту военно-воздушных сил, он был без ума от всего этого хлама древнего поколения битников. Насколько я могла понять, единственной его амбицией, не говоря уж о посылке ракеты на Марс или куда-либо еще, было занесение его бессмертных слов в какую-либо вшивую антологию Сан-Франциско. Конечно, я не упомянула о том, что полгода жила в Гринич-Вилидж и что целые дни и ночи проводила с этими грязнулями; я просто с небрежным видом сказала, что кое-что читала, и парень выглядел, будто его разбомбили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123