К рассвету он записал шесть часовых кассет.
Холодным июньским утром 1940 года, когда Бронна Чарных спешила на занятия в лицей, она почувствовала запах дыма. От холодного утреннего воздуха, который приобрел свинцовый оттенок, у нее защипало глаза.
Всю ночь французские войска уничтожали склады горючего, расположенные в пригородах осажденного Парижа, чтобы они не достались немцам. Всю эту ночь ее родители провели у радиоприемника в задней комнатке принадлежащего им маленького отеля на улице Сен-Дени. Наверху Бронна и ее сестра лежали рядом и не могли уснуть. Они думали о том, что их всех ожидает. К утру не осталось сомнений, что не пройдет и нескольких часов, как ненавистная вражеская армия войдет в город.
Двигаясь по забитым улицам, она украдкой разглядывала лица, пытаясь узнать знакомых среди отъезжающих. Уже несколько дней все улицы и дороги, ведущие из города, были забиты легковыми и грузовыми автомобилями, фургонами, повозками...
Повсюду царили страх и паника. За последние двадцать восемь часов Город Света покинули более двух миллионов человек.
Но уехали не все. Остались те, кто поддерживал жизнь города, – полицейские, электрики и телефонисты, некоторые врачи и медсестры в больницах. И множество студентов. Они остались лицом к лицу с пугающим и неопределенным будущим.
Отец Бронны, Яша, любил этот приютивший его некогда город и решительно отказался предать его в час опасности. В молодости он бежал с Украины, спасаясь от погромов и преследований большевистской власти. Как и многие другие, в поисках новой жизни он направился в Париж. Здесь он работал таксистом, официантом, грузчиком – словом, брался за любую работу, чтобы содержать свою молодую семью. Наконец скопил достаточную сумму и приобрел маленький отель на улице Сен-Дени.
Отель был его мечтой и всем, что он имел. Отель и его семья. Он поклялся остаться, никому не причинять зла и ждать, пока немцы уйдут. Безусловно, мир не бросит Францию на произвол судьбы. Он был далек от политики, не лез в чужие дела. Поэтому думал, что и его оставят в покое, независимо от того, кто окажется у власти в городе или стране. Девочки будут ходить, как всегда, в школу, а они с женой продолжать заниматься отелем. Если придется сдавать номера немцам, пусть так. Лишь бы они пристойно вели себя и аккуратно платили по счетам – он уживется и с ними. Итак, Яша Чарных, несмотря на предостережения менее доверчивых друзей и мольбы жены, решил остаться.
Утром четырнадцатого июня 1940 года немцы вошли в Париж.
Хрупкая светлоглазая Бронна с длинными каштановыми косами выглядела моложе своих семнадцати лет. В это утро она стояла, прижавшись к отцу, в молчаливой толпе, растянувшейся вдоль Трокадеро, и наблюдала. Лица некоторых людей были залиты слезами, они, не скрывая своих чувств, рыдали от стыда и бессильной злости. Другие стояли безмолвно и неподвижно, с гневом думая о своих нерешительных правителях, капитулировавших перед врагом. Париж был занят оккупационными войсками без единого выстрела.
Летом Париж был провозглашен Открытым Городом. Некоторое время оккупанты держались пристойно. Не было грабежей, арестов, конфискации имущества. Солдаты уступали пожилым места в метро и автобусах, улыбались молодым девушкам, не заигрывая с ними. Они напоминали туристов – фотографировали друг друга на фоне достопримечательностей, прилично вели себя в барах и кафе.
Жизнь Бронны не очень изменилась. Она, конечно, слышала об ужасных вещах, происходивших где-то в городе с людьми, которых она не знала. Людей избивали и арестовывали за различные нарушения; об этом говорили взрослые. Бронна и Алисия, ее сестра, снова начали учиться. Бронна волновалась перед предстоящими экзаменами на степень бакалавра.
Ранним июльским вечером у конторки появился рослый немец в офицерской форме. У него был высокий лоб и пронизывающий взгляд. Он вошел так бесшумно, что Бронна, сидевшая в этот момент за конторкой, подскочила при звуке его голоса. Офицер говорил с сильным акцентом. Он хотел видеть хозяина отеля и представился как майор Йозеф фон Кессель из немецкого Генерального штаба.
Гестапо.
Для Бронны это слово прозвучало, как свист кнута. Напуганная девушка выскочила из-за конторки и поспешила на поиски отца.
Услышав, что его хочет видеть немецкий офицер, Яша Чарных начал дрожать.
– А что ему надо? – спросил он.
– Не знаю, папа.
Когда Яша вошел в вестибюль, офицер лениво просматривал старые брошюры у конторки.
– Чем могу быть полезен? – любезно спросил Яша.
Майор вздрогнул и обернулся:
– О, месье, я хочу спросить, найдется ли в вашем отеле приличный номер? Что-нибудь побольше, чем обычная комната?
– Да, у нас есть такой номер. Прекрасные комнаты, и, по счастью, сейчас они свободны. Там две хорошо обставленные спальни, гостиная и небольшая кухня.
Майор просиял.
– Великолепно! – Он достал из кармана пачку банкнот. – Я хочу заплатить вам за первый месяц.
Яша уставился на него. Немец? Платит за что-то? Он не мог поверить своим ушам и глазам. Ведь тот мог просто «реквизировать» весь отель целиком, если бы захотел.
Бронна ждала у двери, напряженно вслушиваясь. Она чуть в обморок не упала от облегчения, когда отец вернулся в кабинет и плюхнулся на стул.
– Все в порядке, папа? – Она почти не дышала. – Он ушел?
– Да, да... – Отец вздохнул, вытирая лоб тыльной стороной руки. – Он ушел.
– А что ему было нужно?
– В номер на верхнем этаже прибывает новый постоялец. Пойди скажи маме, быстренько. И позови сестру. Вы обе поможете матери.
– Этот номер? Кто-то собирается его снять?
– Да, и это дама.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125