– Более чем достаточно, чтобы излечиться от излишней скромности. Тот материал, что вы мне прислали, чертовски хорошо сделан.
Сердце у Кик забилось. В этот момент появился Джино с двумя тарелками горячей пиццы и корзинкой с хлебом, которую он придерживал локтем.
– Мы подождали бы, пока ты сходишь второй раз, Джино, – заметил Стоун.
– Ну уж нет. Уругвай выигрывает, черт побери, – буркнул Джино и, расставив все на столе, исчез.
– Почему бы нам не помянуть Лолли? – предложила Кик.
– Конечно, – откликнулся Стоун.
Их глаза встретились. В его взгляде было какое-то странное выражение, словно он хотел задать ей личный вопрос. Она понимала, что сейчас самое время проявить женственность и расспросить его о работе, жизни, о заветных мечтах и надеждах на будущее. Но, увы, все это ее совершенно не волновало. В Джо Стоуне ее интересовало одно – от него зависело, сможет ли она снова писать. Она не хотела посвящать его в свои проблемы, хотя стоило бы, посмотрев ему прямо в глаза, объявить, что она без работы и почти бездомная.
Она глотнула охлажденный лимонад и поставила стакан.
– Так вот, я безработная и почти бездомная.
– Ну что ж, приезжайте и работайте для меня, – почти сразу ответил он.
– Для вас? – ошеломленно спросила она.
Он сказал „приезжайте". Значит, это связано с путешествиями. Это слово вызывало ассоциацию с сережками и пиджаками с широкими плечами. Все равно что сказать, будто лакированные лодочки так же удобны, как кроссовки, но ведь у кроссовок нет высоких каблуков и острых носов, и от ходьбы в них не болят икры.
Усмехнувшись, Джо покачал головой.
– Что-то я не слышу возгласов радости и восторгов от девушки, мечтающей о карьере.
– Простите, – смутилась она. – Я слишком удивлена, чтобы бурно выражать чувства. Но, пожалуйста, считайте, будто мне не свойствен энтузиазм. Мне хотелось бы знать, вы говорите о работе в редакции или о чем-то другом?
– О чем-то другом, – ответил он.
– О другом? То есть вы хотите, чтобы я не только писала?
– Мне нужен сенсационный материал, – уточнил он. – О Лолли Пайнс.
– Сделать сенсационный материал о Лолли? Вот это мне нравится! Но почему я?
– А почему нет? Ваша небольшая статья очень и очень недурна. Вы живете в ее доме, и у вас есть доступ к ее досье. Кто же справится лучше вас? Наш предводитель, рыцарь без страха и упрека, Таннер Дайсон, хочет дать в воскресном номере большой материал о ней. Скорее всего, его распространит газетный синдикат, так что ваши строчки появятся во многих других изданиях. Я неплохо заплачу вам. И если справитесь с этой работой, получите другую. Так что ж, по рукам?
– Договорились. С удовольствием, – улыбаясь, сказала она.
– Это будет нелегко. О Лолли будут писать везде: от „Мирабеллы" до „Уолл-Стрит джорнал". А я хотел бы получить нечто иное. То, чего мы о ней не знали. Вела ли она какие-то записи или дневники, которыми вы могли бы воспользоваться?
Кик задумалась.
– Ее квартира забита барахлом. Едва ли она вообще что-нибудь выкидывала. Могу посмотреть. Когда вам нужен материал?
– Как только успеете.
– Постараюсь, – сказала Кик, горя желанием взяться за дело. Она чувствовала такое облегчение, что даже есть уже не хотелось. Конечно, он пока не предложил ей постоянную работу, но с души у нее все же свалился камень. – Сегодня же начну разбираться в ее вещах.
Принявшись наконец за еду, Джо Стоун заговорил. Не глядя на нее, он попросил:
– Расскажите мне о тех шести месяцах, когда вы погрузились в серьезные размышления.
Кик обрадовалась, что во рту у нее пицца: это дало ей возможность обдумать вопрос. Меньше всего ей хотелось вспоминать о том времени. Вкусная еда, солнце и приятный собеседник – все это не спасло ее от самого худшего, от кошмара, преследующего тех, кто ищет работу: в ее биографии зиял провал.
Врать она не хотела, но правда совершенно неприемлема, к тому же все это еще очень болезненно для нее. А между тем все пережитое ею не имеет никакого отношения к тому, сможет ли она справиться с материалом о Лолли Пайнс.
Хотя она жевала долго и старательно, отвечать все же пришлось.
– Я оказалась в очень неприятной ситуации личного характера. Это несколько выбило меня из колеи, но теперь я в полном порядке.
– Это связано с мужчиной? – спросил он, положив в рот паштет.
– М-м-м... – промычала Кик.
– Лионель Малтби!
Кик чуть не выронила вилку, но быстро оправилась.
– Откуда вы знаете о Лионеле Малтби?
– Слыхал.
– Но обо мне не интересно сплетничать. – Она старалась говорить ровно и спокойно. Почувствовав, что лоб у нее покрылся испариной, Кик промокнула его салфеткой.
– Те, кто связан с известными личностями, из-за одной только близости к ним привлекают внимание, – заметил он. – Кроме того, Федалия Налл – моя давняя приятельница.
– Не забыть бы внести Федалию в список моих кровных врагов, – сострила Кик, испытывая омерзение от того, что ее опять предали. Ей никогда еще не приходилось обсуждать такие темы, и она чувствовала раздражение.
– Лионель Малтби – крыса, – констатировал Джо, отломив кусок булки. – Полагаю, вы и сами об этом знаете.
– Сначала не знала. И мне было весьма неприятно убедиться в этом.
– Такие ситуации всегда тяжелы. Мне тоже нелегко досталось это знание.
Кик, обрадованная возможностью изменить тему разговора, невольно повысила голос:
– Правда? Расскажите мне об этом.
Джо Стоун пожал плечами.
– Не думаешь об этом, пока это не случается с тобой. Та, на которой я женился, была интересной, но трудной личностью. Со временем она становилась все более требовательной. Особенно, когда решила, что моя карьера отдаляет меня от нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114