– Ничего, привыкну, – отозвалась Леони.
К дому уже начинали съезжаться рабочие, под шинами хрустел гравий. Заметив Леони и Сэма, члены бригады громко здоровались, махали руками или сигналили. Леони уже успела убедиться, что бригаду составляют на редкость сговорчивые и дружелюбные люди. Все они глубоко уважали Сэма.
Поначалу Леони изумил дух товарищества, царящий в бригаде, но вскоре она поняла, что это в основном заслуга Сэма. Ему удавалось каким-то чудом оставаться своим среди рабочих, воздерживаться от начальственных или покровительственных замашек. Но еще больше удивило Леони другое обстоятельство: когда кому-нибудь требовалась помощь, когда в бригаде недоставало рабочих рук, когда стопорилась работа, Сэм Николсон без колебаний приходил на выручку, помогал разрешить затруднения или тотчас брался за дело.
За последние несколько недель Леони не раз видела его руки перепачканными. Сэм не принадлежал к числу кабинетных архитекторов, которые появляются на строительной площадке лишь изредка, чтобы проверить, как продвигается работа, или раскритиковать ее. По необходимости Сэм и критиковал, и составлял указания, но за их исполнением он следил лично, общался с рабочими, таскал, копал, пилил, заколачивал – словом, не чурался никакого дела.
Неудивительно, что от Сэма Леони ждала совсем иного поведения. Имея за плечами опыт ремонта дома в Саутгемптоне, она ожидала встретить знаменитого архитектора, оценивающего свой труд в целое состояние. В конце концов, Сэм женат на местной богатой наследнице, живет в огромном поместье с собственной конюшней, окончил Йель. Узнав обо всем этом, Леони рассудила, что Сэм окажется замкнутым, даже высокомерным снобом, чурающимся грязной повседневной работы. Обнаружив, что Сэм не боится испачкать руки и не проявляет ни тени снобизма, Леони искренне обрадовалась. Судя по всему, Сэм не считал физический труд недостойным члена Лиги плюща.
– Хочешь осмотреть дом внутри? – спросил Сэм.
– Да, если мы никому не помешаем, – кивнула Леони.
– Пока еще нет.
Они поднялись на террасу, где потрескавшиеся каменные плиты пола уже были заменены новыми. В кухне Сэм остановился и огляделся.
– Кажется, ты собираешься в Саутгемптон? – осведомился он.
– Да. А в чем дело?
– За время твоего отъезда мы привели бы в порядок кухню, чтобы по приезде ты могла пользоваться ею. Так когда ты уезжаешь?
– Недели через три-четыре, – нерешительно ответила Леони. – Точно не знаю.
– Извести меня заранее, ладно? – попросил Сэм.
– Разумеется, – отозвалась Леони. – По-моему, это идеальный выход.
– Сначала мы снимем настенные шкафы и линолеум, – объяснил Сэм, – но плита и холодильник останутся в твоем распоряжении. Раковиной мы займемся в последнюю очередь. Не возражаешь?
– Прекрасно! – кивнула Леони.
Дом начинал оживать: слышались голоса рабочих, скрежет пил, визг дрелей, стук молотков. Эта какофония казалась Леони волшебной музыкой.
– А ты вчера поднималась наверх? – спросил Сэм.
– Нет, – пристыженно призналась Леони. – Только обратила внимание, как много мусора вынесли оттуда. Вчера я так устала, что у меня не хватило сил подняться по лестнице.
Сэм улыбнулся.
– Тогда давай поднимемся сейчас, – предложил он.
Он пропустил Леони к изогнутой лестнице, ведущей на второй этаж, а затем – к ступенькам, взбегающим на чердак. Ступеньки и коридор уже не казались такими узкими и темными, как прежде.
Шагнув на чердак, Леони застыла в изумлении. Стенные и потолочные панели уже были установлены; все воздуховоды, провода и трубы заняли свои места. Рабочие успели возвести стену, отгораживающую ванную, осталось лишь оштукатурить ее. Комната постепенно приобретала вид большой спальни, какой представляла ее себе Леони.
– Что скажешь? – с улыбкой поинтересовался Сэм.
– Что скажу? – переспросила Леони, обернувшись и заглянув в его бирюзовые глаза. – Сэм, ты же знаешь – это бесподобно. О такой красоте можно лишь мечтать.
– Еще бы! – с гордостью отозвался Сэм и вдруг помрачнел. – Меня тревожит только одно…
– Что именно?
– Купол. Надо решить, как быть со стеклами, прежде чем мы начнем менять сгнившие рамы. А у меня душа не лежит вставлять в них новое стекло вместо старинного.
Леони вздохнула:
– Другого выхода у нас нет. Хорошо еще, что нам удалось сохранить большую часть деревянной отделки. Мне и самой нравится это рифленое стекло. Жаль, что теперь такого не найти.
– Я что-нибудь придумаю, – пообещал Сэм. – А пока надо закончить ремонт спальни, чтобы у тебя появился свой угол, подальше от шума и пыли. Скоро ты сможешь перебраться сюда, – он улыбнулся, – и тогда наконец отоспишься.
Леони рассмеялась.
– Заснуть спокойно я смогу лишь после того, как закончится ремонт, но все равно спасибо за заботу. И потом, от работы в саду меня никто не избавит. После того как бассейн смонтируют, я займусь ландшафтом.
– Сама? Без посторонней помощи?
– Сама, – подтвердила Леони.
– Ты удивительный человек, – восхитился Сэм. – Впервые вижу, чтобы женщина уходила в работу с головой, целыми днями ползала на четвереньках, карабкалась по лестницам… Неужели ты ничего не боишься?
Слегка покраснев от комплимента, Леони задумалась и вздохнула:
– Если бы!.. На самом деле я многого боюсь.
Сэм с любопытством наблюдал за ней.
– Если не секрет, чего же?
Леони немного помолчала.
– Пожалуй, неизвестности. А еще… впасть в зависимость.
На лице Сэма отразилось удивление, а затем сочувствие.
– Кажется, я понимаю тебя, – произнес он.
– Как бы там ни было, – оживленно перебила Леони, чтобы сменить тему, – спальня уже сейчас выглядит потрясающе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81