Бекки была в своей стихии. Она любила и умела руководить застольем, поддерживая беседу и придирчиво наблюдая за сменой блюд.
– Секрет этого вина, – она подняла свой бокал, – состоит в том, что мы выдерживаем его исключительно в бочонках из французского дуба. Это и придает ему неповторимый букет, напоминающий бордо.
И дальше:
– Скажите, дорогой, – кивок в сторону Роберта, – и зачем это вам понадобилось громоздить столько магазинов на таком тесном пространстве в Сент-Луисе?
И в продолжение:
– Среди нас совершенно замечательная наездница. Нет, нет, дорогая, не скромничайте, – повернулась она к Нине Фейри, – расскажите-ка лучше, как вам это удалось.
И наконец:
– Жаль, что все здесь пропадает впустую. Просто позор. Как подумаешь... Такая конюшня... бассейн, корты, ипподром... Не говоря уже о доме – настоящая махина, просто стадион. И что же? Право, порой я подумываю даже, не продать ли все это хозяйство.
– Продать! – изумленно воскликнула Нина. – Такую красоту!
– Шучу, шучу, – улыбнулась Бекки. – Я ведь так привязана к этому дому. Столько воспоминаний с ним связано. И все равно иногда чувствуешь себя здесь такой одинокой.
– Одинокой? А я-то думала, вы дорожите одиночеством, – заметила Дина.
– Это правда. Да и кому не хочется время от времени побыть одному? Однако не забывайте, большую часть жизни я провела в замужестве.
Никто не нашелся что сказать. Беседа явно начала принимать опасное направление.
– Наверное, все обернулось бы иначе, если бы у меня были дети, – мечтательно сказала Бекки. – Да, чего не хватает этому дому, так это детей. Тогда бы он по-настоящему ожил.
Мамфорд, курсировавший вокруг стола, незаметно наполнял опустевшие бокалы.
– И знаете чего мне еще не хватает?
В глазах Бекки появилось отрешенное выражение. Она подняла голову, и тень от ее профиля, столь напоминающего черты Нефертити, легла на канделябр.
– Старомодных домашних посиделок, – сказала она. – Зандра и Хайнц меня поймут.
– Кажется, последний раз нечто в этом роде было в Четворте, – откликнулась Зандра. – Только с тех пор много лет прошло.
– Да, – кивнула Бекки. – Нас тоже туда приглашали, но тут внезапно скончался мой бедный Хоакин...
Мамфорд подлил ей вина.
– Спасибо.
Бекки подняла бокал, и глаза у нее внезапно загорелись.
– Знаю! – воскликнула она, словно эта мысль только что пришла ей в голову. – Вы все должны остаться у меня на уик-энд!
– Здесь? – оживилась Дина. – У вас в доме?
– Ну да.
Нина и Шелдон Фейри облегченно переглянулись. Карл Хайнц искоса посмотрел на несколько растерявшуюся, казалось, Зандру.
А Бекки вся так и светилась.
– Устроим все, как в старые добрые времена! А что? Места в доме больше чем достаточно. Я даже и счет комнатам потеряла. Только... – Она прикусила губу.
– Что такое? – обеспокоенно спросила Дина.
– Да ничего, просто так увлеклась, что всякую совесть потеряла. Нина, ради Бога, извините, мне вовсе не хочется похищать ваших гостей...
– Ну что вы, что вы, вам не за что извиняться! – захлопотала Нина.
– Абсолютно не за что, – подтвердил Шелдон.
– В таком случае все прекрасно. Естественно, я надеюсь, что и вы к нам присоединитесь.
– Вот это да! – воскликнула Нина. – Вот так и складываются компании!
– Потрясающе! – захлопала в ладоши Дина.
– Да, но как быть с нашими вещами? – спросила Зандра и тут же поймала на себе возмущенный взгляд Дины.
– Ну что за ерунда, – отмахнулась Бекки. – Мамфорд или кто-нибудь еще о них позаботится. Ну так как?
Она обвела глазами стол.
Роберт насупился, но не возражал. Лорд Розенкранц иронически поднял бокал.
– Итак, все согласны. Стало быть, решено. Что ж, в таком случае за старых и новых друзей! – провозгласила Бекки.
– За старых и новых друзей, – хором откликнулись все присутствующие.
– Мы одинаково ценим и тех, и других, – слегка улыбнулся лорд Розенкранц. – Как говаривал лорд Литтлтон, женщины, как и короли, умеют находить настоящих друзей.
– А Пиндар, если не ошибаюсь, – подхватила Бекки, которая тоже за словом в карман не лезла, – говорил иначе: умение молчать – лучший дар мужчин.
– Туше, дорогая! – Лорд Розенкранц поднял руки.
Туше, да не совсем, подумала Бекки, ибо изречение она оборвала на половине. Его конец гласил:
«Не всякую правду нужно заявлять во всеуслышание».
Глава 36
Наутро все собрались в залитом светом зимнем саду, сплошь уставленном кадками с деревьями и увитом лианами. Три стеклянных стены комнаты выдавались вперед. Они были составлены из восьмигранников в форме необработанных алмазов. При ослепительном солнечном свете, в котором плясали мириарды снежинок, все в зимнем саду приобретало сапфировый оттенок.
Бекки устроилась посредине, покачиваясь в плетеном кресле прошлого столетия.
Лорд Розенкранц устроился рядом. Их разделял столик черного дерева на бамбуковых ножках, и чего только на нем не было – кофе, чай, сандвичи, бутылка шампанского в ведерке со льдом...
Дина развернула свое кресло так, чтобы видеть происходящее снаружи и внутри.
Нина и Шелдон, судя по их спортивным костюмам, только что вернулись. Шелдон поинтересовался, где Роберт.
– Остался наверху, – вздохнула Дина и закатила глаза. – Сидит за компьютером, деньги зарабатывает.
В дальнем углу, среди душистых, сгибающихся под тяжестью плодов апельсиновых деревьев, принц Карл Хайнц рассеянно перелистывал альбом акварелей, который только что отыскал в домашней библиотеке. Но его мысли были далеко.
Принц незаметно оторвал взгляд от книги и посмотрел куда-то мимо Дины, туда, где сидела, лениво поигрывая гигантским, закрывающим почти все ее лицо тюльпаном, Зандра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175