Сале безмятежно спал на диване, укрывшись своим пальто и совсем по-детски подложив ладони под щеку. Его пиджак висел у входа на плечиках, ботинки ровненько стояли на полу. Я представила, как он разувается, ставит их здесь и в одних носках с пальто в руках идет к дивану. И едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. На цыпочках пробежала в спальню, схватила свою сумку и осторожно подкралась к Сале. Пухлые губы чуть приоткрыты, длинные ресницы слегка подрагивают, ровное дыхание. Просто набегавшийся мальчишка. Пусть спит.
Ни в доме, ни по дороге к воротам я не встретила ни души, кроме охранника, открывшего их для меня. Впрочем, я видела лишь его силуэт в стеклянной будочке на фоне сумерек: он просто распорядился там электроникой, даже не сочтя нужным выйти и удостовериться, кто тут за рулем. От этого мне сделалось еще веселее! Тихонько хихикая уже вслух, я покатила в город.
Дорога была абсолютно пустой. Солнце еще окончательно не село, но на небе круглой тарелкой уже выкатилась луна. Я подмигнула ей. У меня было совершенно шальное настроение! И одновременно – полный покой. Я ухмыльнулась, притормозила и встала у обочины. Вытащила из сумочки мобильник, включила. И чуть не выронила: он засигналил и затрясся в моих руках! Это было невероятно смешно!
– Мама, у меня все хорошо! – давясь смехом, сразу заявила я. – Просто замечательно!
– Вики! Но так же нельзя! – с рыданиями воскликнул мамин голос. – Вторые сутки! Где ты? Что с тобой?
– В Онфлёре. Ты прекрасно знаешь. И повторяю: у меня все замечательно! Настолько хорошо, что я даже не хочу тебя больше ни о чем расспрашивать! Я все знаю и все тебе прощаю.
– Неблагодарная дрянь! – Она отключилась, но я не спешила убирать мобильный, и, естественно, он почти сразу снова засигналил и завибрировал.
– Мама, все в прошлом. Я не собираюсь выяснять отношения. Теперь у меня все хорошо.
– А раньше было плохо?! – взвизгнула она. – Плохо, да?!
– Ты должна радоваться! Завтра я стану очень богатой!
– А была нищей? Мы с папой тоже нищие? Да? Ну скажи!
– Мама, ну хватит, успокойся. Я же ни в чем не тебя виню!
– А ты обвини! Не стесняйся!
Поглядывая на круглую физиономию луны, я промолчала.
– Я так и знала! Он рано или поздно купит тебя! Ты – такая же, как он! Ради денег готова на все! Тебе его деньги дороже родной матери! А мы с папой всю жизнь, мы…
Я улыбалась луне, она – мне, как будто тоже слышала эти смехотворные своей беспомощностью мамины упреки.
– Передавай папе привет, – сквозь их поток сказала я. – Безусловно, вы хотели как лучше.
– О, какое достоинство! Конечно, ты теперь богачка! Я так и знала, что ты будешь меня стыдиться!
– Мама, я позвоню завтра. В телефоне садится батарейка.
– Не ври!
Она отключилась. Я какое-то время подождала, разглядывая на ладони аппаратик, потом убрала его в сумку и, еще разок подмигнув луне, поехала.

Глава 17,
в которой платье

Даже очень много платьев. У продавщиц, слетевшихся ко мне, округлились глаза, когда я заявила, что хочу примерить все черные платья моего размера, хотя конечно же настроению их единственной покупательницы больше бы подошло цветастое.
Теперь эти все черные платья висели на стенах примерочной, и я не знала, с какого начать. Но меня ужасно забавляла сама идея такого приобретения. Я обычно носила брюки, даже юбку надевала разве что в отпуске для прогулки на пляж, а уж такого предмета одежды, как платье, в моем гардеробе не существовало, наверное, с детства.
Все-таки первым я примерила самое строгое, но сняла его сразу же, даже не застегивая, увидев в зеркале и испугавшись самое себя. Следующие два порадовали не более. Я примерила еще парочку и с ужасом поняла, что мое изумительное настроение, выстоявшее даже перед мамой, начинает меня покидать… И тогда решительно, чтобы взбодриться, я напялила на себя самое немыслимое! Просто маскарадное в моем представлении. С широченной атласной юбкой, черным тесным бархатным корсажем с низким декольте. К платью прилагалось гипюровое болеро, расшитое черным бисером и пайетками, с узкими длинными рукавами и гипюровый же огромный шарф. Его я завязала бантом на талии и моментально развеселилась. Все это выглядело совершенно одиозно, но, как ни странно, шло той псевдо-Кармен с взлохмаченными светлыми волосами, которая задорно поглядывала на меня из зеркала. Не хватает только связки монист, розы за ухом и огромных серег, подумала я, но тут из зала магазина донеслось:
– Жюли! Ты тут?
– Да! – громко ответила Жюли.
Ответила именно Жюли, а не Вики, даже не Жюли-Виктория и уже совсем не доктор Брэбьи, потому что эта счастливая особа в зеркале не могла быть ни одной из них.
– Ты одета? Покажись!
– Одета. – Я выглянула из-за шторы примерочной.
Рейно стоял посреди зала. Продавщицы горели таким любопытством, что вот-вот мог вспыхнуть магазин.
– Лучше иди сюда, Рене. Посмотри сначала.
Я задернула шторку и слушала его шаги. И стук своего сердца в висках. И не могла справиться с дыханием.
Колечки шторки звякнули. В зеркале за своей спиной я увидела его лицо.
– Черт!.. – прошептал он, и выражение его глаз подтвердило многое. – Жюли! Это ты?!
Обдало жаром. Затряслись руки. Я стала теребить бант, чтобы это было не так заметно, и тихо спросила:
– Как ты меня нашел?
Хотя и без того было ясно как, и вопрос должен был звучать иначе: «Почему? Зачем ты это сделал? Что между нами происходит? Почему так быстро? Почему именно ты? Именно я?»… Или даже: «Почему ты до сих пор молчишь, вместо того чтобы давно обнять меня?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52