— Да. Мой малыш! — Фанни засветилась материнской гордостью. — Ты догадалась, потому что увидела ящик с игрушками?
— Да, и фотопортрет на письменном столе. А до этого в воздухе учуяла, но не придала значения. Знаешь, в домах, где есть дети, всегда пахнет как-то особенно. Наверное, это запах чистоты. Когда мы с Филиппом приходили в гости к его друзьям или партнерам, я сразу по запаху могла определить, есть у них дети или нет.
— А сам Филипп не хотел обзавестись детьми? — застенчиво спросила Фанни.
— Не помню, чтобы он высказывался на эту тему, — сдержанно ответила Кэтлин.
— Понимаю. — Фаина потянулась к блюду с кексом, затем передумала и убрала руку. — Нельзя, я и так лишний вес набрала за последние два года.
— После родов все толстеют.
— Совсем необязательно. Просто я себя запустила.
— Не переживай, — утешила ее Кэтлин и взяла кусок кекса. Встретив взгляд Фанни, она пожала плечами. — Твой брат облил меня презрением за мою худобу, так что лишний кусок мне не повредит.
— Ты действительно ужасно похудела, — признала та. Глаза ее снова загорелись жадным любопытством. — Значит, вы с Филиппом совсем расстались? — неожиданно спросила она.
Кэтлин развеселила непосредственность подруги.
— Неожиданный переход темы от обсуждения детей и размера талий, — произнесла она сквозь смех.
— Ты смеешься? Значит, ты не страдаешь? А я-то думала, что Филипп стал твоей главной любовью. Ну теперь понятно. Раз это было не серьезно, то ты и не хотела детей.
Интересно, что бы сказала Фанни, узнай она всю правду о них с Филиппом? Разговор начинал действовать Кэтлин на нервы, потому что и ежу было понятно: все, что она скажет Фанни, та донесет до брата.
— Если не возражаешь, мы больше не будем говорить о Филиппе. Лучше расскажи мне о своем сыне.
Фанни так засияла, что Кэтлин даже неудобно стало.
— Ему пятый год пошел, он самый обожаемый ребенок на земле, — затараторила она и поднялась, чтобы достать из письменного стола фотоальбом. — Вот посмотри, здесь фотографии с первых дней его жизни.
Кэтлин приняла у нее толстый альбом. Судя по количеству фотографий, здесь был запечатлен буквально каждый момент жизни четырехлетнего малыша.
— Должна сразу признаться, что я ненормальная мать. Боюсь, что могу избаловать сына до чертиков.
— Как его зовут?
— Патрик. Вот на этой фотографии ему всего три дня.
— Какой прелестный малыш. Он спит сейчас?
— Нет. — Фанни грустно покачала головой. — Он в Дублине… со своим отцом. Завтра он привезет его обратно.
Кэтлин подняла глаза от альбома и увидела страдальческое выражение на лице старой подруги.
— Знаешь, ты не обязана мне рассказывать о том, о чем тебе говорить не хочется.
— Ну, это ни для кого не секрет, и я вовсе не стыжусь, что родила сына, не вступив в брак, — горячо, словно защищаясь, сказала Фанни. — Ты наверняка его вспомнишь. Он учился вместе с Беном, Джонатан Беркли, он был вторым по успехам в школе после брата. Когда Бен отказался от гранта на учебу в Дублинском университете, грант присудили Джонатану, и он уехал учиться.
— Вспомнила, — сказала Кэтлин, беря еще один кусок кекса. — Симпатичный такой, только в очках, да? Он еще увлекался хоккеем на траве. Смуглый брюнет с коротко стриженными волосами. Он?
— Да. Он по-прежнему коротко стрижется. Теперь он учит нашего сына играть в хоккей на траве. Патрик обожает его. И я тоже.
— Так значит, у вас все хорошо… — начала было Кэтлин, но Фанни перебила ее.
— Ничего хорошего, — возразила она со слезами в голосе. — Если хочешь знать, я живу как в аду.
— Из-за того, что вы разъехались?
— Да мы почти и не жили вместе. То есть совсем недолго жили. Он ведь теперь преподает в Дублинском университете. Мои братья, Майкл и Билли, учатся у него. А сейчас Джонатан хочет, чтобы мы с Патриком переехали к нему.
— А ты не хочешь? Фанни покачала головой.
— Бен не хочет.
— Бен? Но почему? И вообще, почему это должен решать Бен? Его это не касается. Фанни вздохнула и трогательно улыбнулась.
— Бена касается все. Он самый ответственный человек на свете и все знает лучше всех.
— Или думает, что знает, — ядовито заметила Кэтлин — Наверное, ты права, — согласилась Фанни, на миг забыв о своей исключительной преданности брату. — Бен не может простить Джонатану, что я забеременела до свадьбы. Они ведь были близкими друзьями, пока Бен не узнал о наших отношениях. Узнав о моей беременности, Бен запретил Джонатану появляться в нашем доме. Его даже родители не сумели переубедить. Ты ведь помнишь, каким поборником нравственности он был всегда. Очень переживал, что не уследил за мной. — Фанни хихикнула, словно нашкодившая девчонка.
— Ты можешь сказать, что это не мое дело, но, по-моему, Бен слишком много на себя берет. Впрочем, как всегда. Не имеет он права вмешиваться в твою жизнь. У вас сын растет, вам и решать с Джонатаном, как и где вам жить, чтобы Патрик вырос счастливым человеком.
— Если бы все было так просто! — снова грустно вздохнула Фанни.
— Может быть, и не очень просто, только не надо самим усложнять свою жизнь, — сердито возразила Кэтлин. — Поверь мне, если ты будешь все время слушаться Бена, то останешься всю жизнь одна. Надо бороться за свою любовь. — Кэтлин вспомнила свои отношения с Беном. Она тоже постоянно смотрела ему в рот, беспрекословно принимая все его решения. Она потом часто жалела об этом. — Если Джонатан тебе дорог, вы должны быть вместе. — Кэтлин допила чай и посмотрела на часы. — Извини, подруга, но мне пора ехать. Если в «Шэмроке» меня не приютят…
— То ты вернешься ко мне! — порывисто воскликнула Фанни. — Я буду очень рада, — искренне заверила она Кэтлин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46