Он убрал термос и фляжку, и они поехали по дороге в Ридли Хиллз, обсуждая самые интересные моменты прошедшего вечера.
— Какой необычный старик — тот, с бородой, который играл на скрипке!
— Да, правда? Это Арти Уилсон. Он в этих местах — человек легендарный. Он живет совершенно один в полуразрушенном жестяном домике около старых разработок на речушке и большую часть времени проводит в поисках золота — моет породу. Он все еще убежден, что здесь можно добыть много — если только повезет. Изредка он действительно находит небольшие самородки, но не верит, что это все, что здесь есть — отдельные кусочки, только и всего. О его прошлом почти ничего не известно, но, похоже, он человек весьма образованный. Его домишко полон книг, как говорят — и притом очень серьезных, философских трактатов в дорогих переплетах.
— Очень любопытно! И лицо у него очень интересное. По-моему, художник был бы в восторге от этих скалисто-резких черт лица и орлиного носа. А как Дженни забавно придумала: угадывать, кто сколько весит и проверять на весах для шерсти, правда, Аллан?
— Ага, было смешно. Пенни сказала, что эта идея принесла больше всего денег. Они собрали больше пятидесяти долларов — это при десяти центах за взвешивание! И это чистый доход, потому что все призы победителям кто-то пожертвовал.
— Дженни молодец, что вызвалась первой.
— Да, она славная, наша Джен. И мне кажется, она явно занижала вес полных девушек, когда пыталась угадать, из такта.
Лу рассмеялась.
— Она прелесть! — тепло объявила она. — И совсем не обижается, если над ней смеются. Я считаю, что мне повезло, что я подружилась с Дженни и Пенелопой.
Аллан на секунду прикоснулся к ее пальцам.
— Я надеюсь, что я тоже в этом списке, — сказал он небрежно и тут же убрал руку, чтобы снизить скорость: они начали пересекать реку по одному из бродов.
Благодаря этому Лу могла ему не отвечать: они медленно прыгали, скользили и тряслись по мокрым валунам в русле потока. Последний всплеск, потом колеса секунду пробуксовали по грязи на дальнем берегу, и они снова выехали на небольшой подъем.
И тут, когда они опять оказались на ровной поверхности, машина начала дергаться. Двигатель замолк — снова заработал.., и заглох окончательно. Пробормотав проклятие, Аллан стал крутить ручку зажигания — но безрезультатно.
— Минуточку.
Его голос звучал успокаивающе. Он выскользнул из машины, и Лу увидела, как его русые волосы на мгновение позолотил свет фар, а потом он скрылся за поднятым капотом. Прошло совсем немного времени, и он снова опустил его, захлопнув замок, и вернулся к Лу.
— Не волнуйся, — сказал он ей с улыбкой. — Распределитель немного намок. Наверное, промоина была глубже, чем я думал. Извини, Лу. Это нисколько не серьезно, но нам придется здесь немного подождать. Ничего?
— Конечно, ничего, — мягко отозвалась она. Она опустила стекло и высунулась из машины, прислушиваясь.
— Чудесное впечатление: звук бегущей воды в темноте, правда? — мечтательно заметила она. — И ты только посмотри на эти силуэты эвкалиптов на фоне темного неба!
— Я предпочитаю смотреть на тебя, Лу… Тут она повернулась, инстинктивно испугавшись его глуховатого настойтавого голоса.
В следующую секунду она оказалась в его объятиях, и какую-то долю мгновения видела склоненное над нею лицо — а потом он начал целовать ее с отчаянием и решительной властностью, которые так не соответствовали мягкому юноше, с которым, как ей казалось, она уже была хорошо знакома.
— Аллан, прекрати! Я…
Ее губы, освободившиеся на минуту, когда она, опомнившись, начала вырываться, постарались высказать протест, но его заглушил еще один крепкий поцелуй. Чем больше она сопротивлялась, тем сильнее сжимал он ее в своих объятиях, пока наконец измученная Лу не сдалась.
Изумление и испуг заставили ее покрыться холодным потом. Она чувствовала слабость. Наконец его губы ее немного отпустили: теперь она была грубо прижата к его рубашке, и она смогла разобрать ласковые слова, которые он бормотал, зарываясь губами в ее волосы.
— Лу.., дорогая.., дорогая моя, любимая Лу. Ты же знаешь, что я люблю тебя, Лу? Ты должна выйти за меня замуж, счастье мое. Я жить без тебя не могу… Господи, как я тебя люблю!.. И теперь я знаю, что и ты тоже меня любишь, моя чудесная, робкая, нежная девочка… Скажи мне это, Лу. Скажи, что любишь меня! — молил он ее.
Лу оттолкнула его дрожащими руками.
— Аллан, я не люблю тебя… Это совсем другое…
Пожалуйста…
— Конечно, ты любишь меня. Я знаю, что любишь. Не стесняйся этого, пожалуйста, дорогая. Я теперь знаю, что ты чувствуешь на самом деле.
В порыве ликующей радости он снова попытался ее поцеловать. Лу, почувствовав поднимающуюся в нем волну страсти, собрала все силы для сопротивления.
— Аллан, прекрати! — В ее словах звучало резкое отвращение, смешанное со страхом. — Прекрати! Я не люблю тебя, не люблю, не люблю! Неужели ты не понимаешь? Не люблю!
Она просто кричала эти слова, уже не думая о том, что причинит ему боль, слишком потрясенная и испуганная, чтобы выбирать слова помягче.
Аллан, который, казалось, наконец услышал ее, разжал руки и испустил дрожащий стон. Он походил на обиженного, удивленного щенка, которого хозяин наказывает за что-то, а за что — он не понимает.
— Но, Лу, ты же должна любить меня — должна!
Мне.., мне очень жаль, Аллан, — прошептала Лу.
На ее глаза навернулись слезы, но она старалась сдержать их.
— Лу, не плачь, радость моя. Не надо плакать. Я не хотел тебя пугать. Если ты и не любишь меня сейчас, то полюбишь со временем, дорогая. Пожалуйста, прости меня, сердце мое. Я ведь не хотел тебя обидеть, правда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54