Просто наклеим, и все. И всегда сможем убрать, когда она уедет.
Это звучало весьма заманчиво. Эми никогда ничего не выбирала для своей комнаты.
— А вы разрешали Холли самой выбирать отделку?
— Я Джеку разрешала выбирать для его комнаты, что он пожелает.
Эми заложила кусочком бумаги страницу каталога, отмечая понравившийся ей узор.
— Это было очень великодушно с вашей стороны.
Эми понятия не имела, что ожидало в будущем ее и Джека, но одно она знала точно — никогда, ни под каким видом она не позволит Джеку выбирать краски.
Теперь днем Эми помогала Гвен с обустройством дома. Гвен была гораздо опытнее, зато чутье цвета оказалось лучше у Эми, и если сообщения оставляла она, маляры и подрядчики обязательно перезванивали.
Гвен уже давно познакомилась со всеми друзьями Хэла и Элеоноры по колледжу, но когда они с Эми бывали в городе, подыскивая ткани и ковры, они иногда наталкивались на женщин, которых Эми знала, а Гвен нет. Эти женщины принадлежали к профессиональному сообществу — жены врачей, юристов и банкиров. Эми знала их, потому что имела отношение к местным благотворительным организациям, а они оценили пользу от ее растущей славы задолго до того, как это понял кто-нибудь из друзей ее родителей. Свою первую публичную речь она произнесла перед Липтонской лигой женщин, организацией, в которую никогда не вступила бы ее мать.
Это были аккуратные, элегантные женщины, привыкшие к тому, что их аккуратность и элегантность являются существенной частью карьеры их мужей.
Когда Эми и Гвен сравнивали свой выбор с выбором миссис Сслфридж, жены адвоката, Эми заметила, что у Гвен, пожалуй, больше общего с этими дамами, чем с подругами Элеоноры. Но у нее никогда не будет возможности с ними познакомиться. Им не придет в голову пригласить в гости новую жену преподавателя музыки — деловые люди и община колледжа почти не соприкасались между собой, и через Хэла Гвен никогда с ними не познакомится. Ее подругами поневоле станут подруги Элеоноры.
Если только ей не поможет Эми. Она решила познакомить этих дам с Гвен. Она устроит ленч и всех их пригласит! Это будет необычно, ее гости будут весьма удивлены этим приглашением, но придут.
Эми задумалась о деталях. Если устраивать прием дома, кончится тем, что все хлопоты придутся на долю Гвен. Можно пригласить их к Стонтону, в самый приятный ресторан города, но она подозревала, что люди, которых она хотела пригласить, постоянно туда ходят.
И ничуть это не ребячество — позвонить Гретхен и попросить ее совета, сказала она себе. Специально для этого она и наняла Гретхен. Действительно, та быстро нашла компанию, которая самолетом доставила из Новой Англии обед из съедобных моллюсков и омаров прямо в посуде для их приготовления. Эми оставалось только накрыть на стол и добавить кипяток. Это могла сделать даже она.
— Моя мачеха — с востока, — говорила она, приглашая гостей, — и скучает по дарам моря. Не присоединитесь ли вы к нам?
Она пригласила и Фебу, сделав это только из вежливости. Эми не ждала, что Феба уйдет с работы, чтобы поесть моллюсков в компании женщин, которые ее мало интересовали. Но Феба приехала. Сестры накрывали на стол, а потом убирали посуду, предоставив Гвен развлекать гостей.
К концу вечера Гвен вызвалась разрезать и заново подрубить старые шторы из спальни, чтобы их можно было повесить в местном приюте. Оказалось, что она с удовольствием прослушает лекцию о восточных коврах во время следующей встречи Лиги женщин. Она дала понять, что им с Хэлом будет приятно получить приглашение на ежегодное собрание добровольного общества по сбору средств.
— Я сначала не поняла, зачем ты это делаешь, — сказала Феба, когда сестры остались одни на кухне. — Подумала, что ты хвастаешься. Но я ошиблась, прости, пожалуйста.
На следующий день ей нужно было возвращаться в Денвер. На этом настаивал Оливер:
— Я должен посмотреть тебя живьем.
— У тебя будет два дня, — сказала она ему. — Я приеду на два дня, не больше.
Тесный мир профессионалов пребывал в возбуждении по поводу того, что Эми тренируется не в Колорадо, и тренеры начали выведывать, не собирается ли она уйти от Оливера. Но она не намеревалась уходить от него, разрывать свою тесную связь с Генри и Томми. Просто она хотела еще побыть в Айове.
Профессиональный сезон начинался в октябре. Соревнования профессионалов на самом деле не были настоящими соревнованиями. Они представляли собой телевизионные программы, созданные в противовес футбольным матчам. О победе волновались только самые честолюбивые фигуристы, такие, как Генри. Но плата за участие была значительной, а реклама огромной.
Прыжок, который должен был стать тройным сальховом, не получался. Эми знала, что технически катается не самым лучшим образом, и поделилась своей бедой с Томми.
— Плохо, — заметил Томми. — Даже в своей самой лучшей форме ты здесь одна из худших фигуристок.
Но профессионалы соревновались не в технике. Они соревновались в артистизме, а в этом Эми по-прежнему была одной из лучших. Ее новый материал был таким неожиданным, что она начала выигрывать сразу с большим отрывом.
Поскольку соревнования записывались для будущих показов, у них оставалось свободное время в течение недели. Как-то днем в пятницу, когда Эми была дома в Липтоне, ей позвонила Элли.
— О, тетя Эми, сделайте мне большое, большое одолжение! Пожалуйста, посидите с Алексом и Клер вечером в субботу.
История оказалась запутанной, тут было замешано свидание с молодым человеком, который нравился Элли.
— Я сама его пригласила. Вы можете себе представить? Никто из нас еще не ходил на свидание с мальчиком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112