Младшие дети играли на дороге с Джайлсом и Фебой. Мэгги и Элли вместе с Джойс играли в карты в новом доме. Ник один сидел в «ночлежке». Холли зачем-то ушла в бревенчатый дом. Хэл и Йен осматривали берег, проверяя, насколько он размыт. Все были чем-то заняты. Кроме Джека, но за него она не беспокоилась, он мог сам о себе позаботиться.
Иногда она думала, что ему следовало родиться сто пятьдесят лет назад. Он мог бы уйти на Запад, а разведав дорогу, стал бы хозяином фургона, платным проводником крытых фургонов, в которых двигались через Скалистые горы на земли Орегона. Он так бы нигде и не осел, никогда не нашел бы себе и клочка земли, чтобы попытаться разводить коров или выращивать зерно, а вел бы других к их новым домам.
Инстинкт, материнский инстинкт обратил ее взгляд к дороге — вот он, ее сын, хозяин фургона, в конце подъездной дорожки, разговаривает с Эми. Ах да, Эми! Она упустила из виду Эми. Должно быть, та была на дороге с Джайлсом, Фебой и малышами.
Джек надел шерстяную рубашку, которую подарила ему Холли и которая очень ему шла.
Он все еще разговаривал с Эми.
Руки он держал в карманах. Эми, сцепив пальцы на затылке, подняла локти перед собой. Они продолжали разговаривать.
— Эми! Тетя Эми! — позвал ее один из малышей.
Эми опустила руки и жестом дала понять ребенку, что сейчас подойдет. После чего обернулась к Джеку, чтобы улыбнуться ему на прощание.
Он, все еще держа руки р карманах, двинул локтем и слегка поддел ее руку.
Мимолетнейшее из прикосновений, но Гвен ощутила, как ссутулились ее плечи, как начала неметь шея.
И как это она не догадалась? Джек и Эми. Оба свободные, обоим почти нечего делать. Она смотрела, как ее сын идет по подъездной дорожке. Сложением он был в ее отца — высокий, широкоплечий, но цвет волос у него был от Джона. Как и у Холли. Она окликнула сына:
— Что ты делал?
— Законопатил окно, а потом пошел погулять с Эми.
Значит, в конце дорожки это был больше чем просто разговор.
Гвен подвинулась на ступеньке, освобождая ему место. Он сел, оперся локтями о колени. Она наклонилась, чтобы коснуться его руки. С минуту они сидели молча, потом он спросил:
— Мам, а что, Эми плохо будет с длинными волосами?
Гвен заставила себя никак не отреагировать, не выпрямиться, отодвинувшись от его руки. Она постаралась ответить:
— Не знаю… трудно представить, что она может выглядеть некрасиво, но у нее такие тонкие черты лица. Думаю, длинные волосы подавят их. И у нее такие совершенные подбородок и шея, а из-за длинных волос их не будет видно. — С каких это пор Джека интересует, как будет выглядеть Эми с длинными волосами? — А почему ты спрашиваешь?
Он пожал плечами:
— Мы просто разговаривали. Я спросил, почему Йен обрезал волосы, а она сказала что-то насчет того, что всегда хотела длинные волосы, но что выглядеть с ними будет плохо. Я не понял. Если она хочет длинные волосы, почему не отрастить их? Наверняка она заработала право иметь то, что хочет.
С этим Гвен не могла не согласиться.
— Что ж, хорошо, что ты пошел с ней погулять. Похоже, она чувствует себя здесь не так свободно, как остальные члены семьи.
— Да, это верно, — подтвердил он.
— Но по-моему, ей действительно приятно, что приехали вы с Холли. Она ближе вам по возрасту. У нее словно появились брат и сестра, которые могут с ней поиграть.
Джек по-прежнему сидел, опираясь на колени.
— Они с Холли уже точно стали подружками.
— Это хорошо для них обеих.
Гвен знала, что Джек понимает смысл ее слов. Эми тоже нужен брат. А ты хороший брат, Джек, ты прекрасно относишься к Холли. Ты единственный человек, который может заставить ее оторваться на время от работы. Для нее очень важно, что ты — ее брат.
Это нужно и Эми. Не влюбляйся в нее. Будь ей братом.
Просила ли она своего сына не думать о счастье? Она надеялась, что нет, отчаянно надеялась, что нет. Но этим летом все так сложно, так трудно! Феба, Йен и Джойс с таким трудом привыкают к присутствию здесь Гвен. Феба погружена в неизбывную скорбь, Йен кажется недостижимым, непознаваемым, Джойс настроена все критиковать. Нить, связывающая семью Хэла в одно целое, кажется тонкой и непрочной.
И если к концу лета нить разорвется, Гвен знала, что все будут винить не изношенную часть самой нити, а новый узел на ее конце, узел, связавший ее семью с их семьей.
Поэтому не сейчас, Джек, ожерелье не выдержит нового груза.
Я стараюсь, мам. Я предложил позвать на прогулку и Холли. Я знал, что надо взять Холли. И я не просил ее раскрывать мне этот секрет. Я бы остановил ее, если бы она дала мне такую возможность.
Я не собираюсь этому поддаваться. Не собираюсь.
Глава 9
Годы проживания в гостиницах, годы сна каждую ночь в разных постелях научили Эми быстро засыпать. Она лежала на боку, позволяя телу постепенно расслабляться, пока ей не начинало казаться, будто она плывет и что между ней и матрасом как бы образовалась воздушная подушка.
Тогда ее мозг успокаивался, и она начинала ждать и прислушиваться к себе, и во время этого покоя, этого ожидания ее тело посылало ей сигналы. Она ощущала малейшее напряжение в бедре и понимала, что нужно еще вытянуться; припухание пальцев говорило о том, что она съела слишком много соленого; болезненность грудей напоминала о том, что приближается менструация. Иногда она просто обращала внимание на какую-то часть своего тела — не было никакого особого сигнала, просто ощущение, — и она знала, что это предупреждение о возможной травме, так что в ближайшие несколько дней надо быть поосторожнее.
И только затем она засыпала.
Но этой ночью она лежала на спине и думала о Джеке.
Джек тоже лежал на спине, тоже один в своей односпальной кровати, но думал он не об Эми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112