Тарелки и чашки так и стояли на днище каноэ. Они блестели от дождевой воды, и Эми пришлось смахнуть с них сосновые иголки.
Джек вернулся из домика лесничего с кофе. Их меню было таким же, как и прошлым вечером, — сандвичи с тунцом и сушеные фрукты. Лесничий предлагал им горячий завтрак.
— Но он уж очень разговорчив, — сказал Джек. — Мы просидим там целую вечность.
— Ничего, все нормально.
Эми села на камень, чтобы съесть свой завтрак, и тут же подумала, что лучше бы камень оказался сухим. Джек присел рядом на корточки, опершись коленом о бревно. Джинсы на колене будут влажные и грязные, но лучше влажное колено, чем влажная задница, как у нее.
Он взял сандвич.
— Ты думаешь, мы и в самом деле сможем скрыть это от остальных?
— Не понимаю, почему ты считаешь, что это будет трудно?
— Все было бы по-другому, если бы не все эти семейные сложности. Я не из тех, кто снимает себе девушек на одну ночь.
— Я знаю.
Она ответила не задумываясь, и он с некоторым подозрением поднял на нее глаза.
— Знаешь? Откуда?
— Я неплохо разбираюсь в людях и, кроме того, сплю в одной комнате с твоей сестрой. Ты думаешь, я ничего не знаю про твою личную жизнь?
Он застонал.
— Значит, тебе уже рассказали про Джека-спасателя?
Она улыбнулась. Разумеется, рассказали. Холли сказала, что у Джека никогда не было настоящей привязанности. Это женщины в нем нуждались, они же, вероятно, нужны ему не были.
— Ну, все это не так, как говорит Холли. Просто я не слишком силен по части выражения своих чувств, поэтому лучше чувствую себя с женщинами, для которых могу что-то сделать. Ставишь кому-то новую печку в машину, и уже понятно, что женщина тебе нравится. Чего болтать об этом без нужды?
— Мне кажется, ты очень хорошо себя выражаешь.
— Тогда ты единственная, кто так думает. — Он допил кофе. — Поэтому все получится как нельзя лучше, если ты составишь мне список поручений. Например, водосточный желоб… тебе не надо прочистить водосточный желоб? Я люблю чистить водостоки.
— У меня нет водостоков. Я живу в многоэтажном доме, и там обслуживающий персонал.
Он скорчил гримасу.
— Обслуживающий персонал? Женщине, у которой есть обслуживающий персонал, нет причин заводить со мной какие-то отношения.
— Думаю, я смогу подыскать что-нибудь и для тебя. — Эми сложила пакет, в который были завернуты сандвичи, и поднялась. — Но у нас уйма времени, чтобы это продумать, — до конца лета еще далеко.
— Пожалуй, — согласился он.
Они быстро уложили вещи, и когда Джек уже сталкивал каноэ на воду, Эми повернулась на своем сиденье.
— Давай посмотрим, как быстро мы можем грести, — предложила она.
Нелепая идея. Спешить необходимости не было, и вчерашний день был нелегким.
— Звучит заманчиво, — сказал он.
Как бы быстро они вчера ни плыли, им приходилось соблюдать осторожность. Они не знали, какие трудности ждут их на пути, не раз останавливались и сверялись с картой. Но в это утро они уже знали маршрут, и ничто не могло их остановить.
Ветер дул в спину, и они неслись по воде, движимые ветром и своими собственными усилиями. Они превратили это в игру, прикидывая, где высадиться на отмель на каждом волоке, чтобы сэкономить несколько шагов, несколько секунд. Хотя солнце еще не поднялось высоко, их рубашки уже промокли от пота. Все это было бессмысленным, но удивительно возбуждающим.
— Было бы здорово, — сказала через плечо Эми, — приезжать сюда время от времени и как следует выкладываться, чтобы посмотреть, как далеко мы можем уплыть.
— С твоей силой и моей уступчивостью мы, вероятно, за неделю доберемся до Полярного круга.
Вот кто ей нужен — товарищ по играм, приятель. Эми нравится испытывать что-то новое физически. Ей всегда хотелось кататься на роликах, ездить по горам на велосипеде, пересекать страну на лыжах, ездить верхом, но она никогда этого не делала. Ей хотелось поехать на ярмарку штата, прокатиться на «русских горках», и чтобы кто-то выиграл для нее большую мягкую игрушку. Ей хотелось веселиться.
У них мог бы быть собственный лагерь, принадлежащий только им двоим, «Лагерь Эми и Джека». Это был бы передвижной лагерь. Они встречались бы по выходным в Монтане, в Нью-Йорке, в Мэне, везде, где можно было бы повеселиться.
Это совсем не трудно. Как только лето закончится и все разъедутся по домам, они смогут наметить несколько встреч. Помощница Эми, Гретхен, возьмет на себя устройство таких путешествий. Это будет безумно дорого, но очень легко.
Она знала, что это получится. Поначалу у нее всегда бывали сомнения, от которых сдавливало горло. Когда она в чем-то сомневалась, было трудно глотать, трудно выдыхать. Когда она сомневалась в себе на льду, ей казалось, что она не может до конца выдохнуть воздух из легких. Старый воздух как будто бы застаивался у нее в желудке и в ногах, притягивая к земле.
Уверенность, которую она ощущала в руках — покалывающая, пощипывающая, пузырящаяся уверенность, — делала их гибкими и изящными. Из этой уверенности рождалась красота, и она знала, что какое бы движение она ни сделала, как бы ни держала пальцы, линия будет прекрасной.
Время от времени она находила какую-то музыку, и все считали, что из этого ничего не выйдет, и она сама не знала, что получится. Проходили дни и недели, и все спрашивали ее, подшучивая, угораривая отступиться, и вдруг все получалось. Тогда все вокруг делали кислые лица, извинялись, признавали, что она была права.
— Все дело в руках, — говорила она.
Многие страшились окончания лета. Эми же не могла его дождаться.
…На воде стали появляться другие каноэ, другие группы. Те, что шли вверх по течению, боролись с ветром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112