— Вот именно, ты правильно улавливаешь. И мы больше не спим каждую ночь. — Тут я почувствовала, что краснею; это был настоящий лесной пожар, он разгорался и разгорался. Я вспомнила, что мы с ним вообще ни разу не спали. Так. — О господи! — Я закрыла щеки руками. — Прости.
Мне захотелось домой. Я еще не была готова к выходу в свет, моя прямота меня пугала. Я сама себя не узнавала: что происходит?
— Прости меня, — повторила я. — Я не в своем уме, ну, немножко… Стресс, понимаешь?
Весь вечер вдруг повис на волоске, но тут Оуэн легко принял мои извинения и даже рассмеялся.
— После той нашей встречи я уже знаю, что тебе закон не писан.
Я жалко улыбнулась, мне не очень понравилось это определение, но, с другой стороны, раз он все равно уже считает меня чокнутой, то нет нужды и стараться выглядеть нормальной.
— Давай начнем игру, — предложил он. — Расскажи мне о себе, Джемма.
Хотя это была моя затея, мне вдруг стало неловко.
— Мне тридцать два года, я единственная дочь у родителей, занимаюсь организацией всевозможных мероприятий, работа ужасно нервная, но это не значит, что я ее терпеть не могу, живу в Клонскеге… Ничего не забыла?
— Машина?
— «Тойота МР-2». Да, я думала, это произведет на тебя впечатление. Теперь твоя очередь.
— «Хонда Сивик»-купе, со всеми наворотами, двухгодовалая, но в отличном состоянии.
— Повезло тебе. Что-нибудь еще?
— Кожаные сиденья, деревянная панель…
— Не прикидывайся. — Мне стало смешно. — Я имела в виду твою биографию.
— Мне двадцать восемь лет, я средний ребенок в семье, и с понедельника по пятницу я продаю свою душу корпорации «Эдачи Электронике».
— В какой именно ипостаси?
— Маркетинг. — Немного усталым тоном: — Пытаюсь убедить людей купить то, что мы производим.
— А есть у тебя куча ненавистных соседей по квартире?
— Нет, я живу… — тут он предательски сглотнул, — один.
— Отлично. Мне нужно в туалет.
— Удачи.
Вернулась я под впечатлением.
— Хитро придумано: кабинки спрятаны за умывальниками и зеркалами. Я их сто лет искала. Ты удачно выбрал заведение. А теперь давай продолжим рассказывать о себе. Два с половиной года назад моя лучшая подруга увела у меня любовь моей жизни, они и сейчас вместе, у них есть ребенок, но я их так и не простила — ни его, ни ее. Ты можешь уловить в моих словах обиду, но это оттого, что так оно и есть. А ты?
— Господи Иисусе! — Он был шокирован моим натиском. Ну вот, я опять переборщила. Но он ответил: — Я… Я встречался с одной девушкой.
Я ободряюще кивнула.
— Но мы расстались.
— Когда? И как долго вы встречались?
— М-ммм…
Я снова кивнула.
— Мы почти два года были вместе. Расстались… — он снова сглотнул, — перед самым Рождеством.
— Меньше четырех месяцев назад? А встречались два года?
— Со мной все в порядке.
— Не говори глупостей. Конечно, ты еще не отошел. Он продолжал стоять на своем, а я подумала: «И слава богу! Значит, ему от меня ничего не нужно!»
В последующие два часа, проведенные тут и еще в двух барах с запутанной обстановкой, я как следует насела на Оуэна и выпытала у него, что:
1) Он занимается тай-чи.
2) Он не ест креветки — не из-за аллергии, а просто не любит.
3) Одна нога у него на полразмера больше другой.
4) Он мечтает поехать отдохнуть на Ямайку.
5) Он считает, что поговорка «Есть ли человек, которого ты любишь настолько, что готов поделиться с ним последней пластинкой жвачки?» намного симпатичнее и гуманнее, чем новая, про парня, который пытается вынуть жвачку изо рта своей девушки, чтобы поделиться ею с только что объявившейся красоткой.
На каждый мой вопрос он задавал мне свой.
— Чего ты боишься больше всего?
— Состариться и умереть в одиночестве, — сказала я, смахнув слезинку. — Нет, нет! — Я жестом его успокоила. — Это из-за вина. А ты чего больше всего боишься?
Он задумался:
— Оказаться запертым в багажнике десятилетнего «Ниссана Микра» наедине с Ури Геллером.
— Отличный ответ! Идем танцевать.
Спустя несколько часов в его довольно опрятной для холостяка квартире мы весело кувыркались в постели. Без одежды. Я, конечно, думала об Антоне — последнем мужчине, с которым я спала; я думала, что после него ни с кем не смогу делить постель. Должна сказать, сегодня все было совсем по-иному. Не только с точки зрения эмоционального накала, но и физически — Антон был худой и долговязый, а Оуэн гораздо коренастее. Но я не жаловалась. Прежде чем продолжить, я поймала Оуэна за руку, заставила смотреть мне в глаза и с выражением объявила:
— Оуэн, я не с каждым мужчиной ложусь в постель в первый же вечер знакомства.
— Я знаю. — Волосы у него растрепались, он тяжело дышал. — Просто по ряду причин, о которых ты сейчас не хочешь распространяться, это все равно что после трех месяцев знакомства. Не переживай. Расслабься и получай удовольствие.
Он притянул меня к себе, прижимаясь ко мне своим роскошным инструментом, и я сделала, как он сказал.
Он проснулся в тот момент, как я натягивала на себя брюки.
— Ты куда?
— Мне надо домой.
Он нагнулся к тумбочке и посмотрел на будильник.
— Господи, сейчас половина третьего. Ты, случайно, не замужем?
— Нет.
— И детей у тебя нет?
— Нет.
— Это из-за угольного ведерка?
— Нет. — У меня вырвался легкий смешок.
— Дождись хотя бы утра. Не уходи. — Надо. Вызовешь мне такси?
— Зачем?
— Отлично, я выйду на улицу и стану голосовать.
— Вот и хорошо.
— Я тебе позвоню.
— Не утруждайся.
У меня снова вырвался смешок.
— Оуэн, вот мы и ссоримся. Мы и впрямь продвигаемся ускоренными темпами.
4
Четвертое событие
Литературное агентство «Липман Хейг» 4-8, Уордор-стрит, Лондон, Запад-1 31 марта
Уважаемая мисс Хоган!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175